<::лат> OCR: <::рус> Библиотека святоотеческой литературы <::лат> http://orthlиb.ru <::слав> (с. 682) Тогожде преподобнаго отца нашего ПЕТРА ДАМАСКИНА. Книга вторая. %(Словеса краткая 24, исполненная духовнаго разума.%) Сие первое слово и буква аз, Духовную обдержит премудрость. Якоже бо тая писмен всех Начало есть во всяком языке: Тако всех добродетелей и сия Начало есть, такожде и конец паки всех. Но якоже алфавит есть Детское учение, без негоже Не мощно изучитися вышшим учениям: Сице и начало разума, Хотя и зело мало есть, но без негоже Отнюд не можно обрести добродетели. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 1.%) Начало всех писмен во всяком диалекте есть, а, аще нецыи и не ведят. И начало всех добродетелей, духовная премудрость, хотя паки конечное есть. Понеже, аще сия не присоединяется уму, не может человек благое что деяти, (с. 683) зане николиже слух име о сем: аще же колико сподобися слышати, сие самое есть премудрость. Но якоже алфавит детское есть учение, без сего же не мощно обрести премудрости, и дальним научитися учениям: тако и начало разума, аще и зело мало есть, но кроме его отнюд не мощно обрести добродетели. Сего ради боюся написати чтолибо о премудрости, немудр сый всяко. Ибо, якоже мню, четыри суть устрояющая ум, ко еже мощи глаголати различия: или благодать вышеестественна и блаженство: или чистота от подвига по Бозе бываемая, и могущая в начальную красоту привести душу: или искус дальних учений, наказанием человеческим, и действованием внешния мудрости: или паки проклятая и сатанинская прелесть от гордыни и бесовскаго лукавства действуема, и премена естества. Аз же всех предреченных непричастен сый, како могу писати, недоумеваю. Не вем, не како ли вера ваша, иже к сему нудите по Бозе, привлечет благодать к трости: понеже ум и рука моя недостойни суть и нечисти. Вем ясно от искуса, якоже и бысть ми многажды сие, и бывает присно. Елижды бо, веруйте ми отцы, хотех писати что, не могох во ум сего привести, прежде неже держати ми трость, но точию разумение множицею малое от писания, или от слышания, и зрения чеголибо от чувственных вещей мира вину взимаше ум. И внегда держати ми трость, и писание начинати, абие обретах вещь, юже хотех писати, о нейже имех понуждающа писати сие. И тако безпрепятно и без сумнения пишу та, елико благомоществует рука, никакоже имущая медление. Но аще что влагает Бог во омраченное мое сердце, сие пишу безпопечительно. Мню же, да не кажуся имети, еже восприях от молитв другаго некоего, по словеси лествичника, от апостола словеса вземшаго, глаголет бо: Что же имаши, егоже неси приял? аще же и приял еси, что хвалишися, яко не приемь{1 Кор. гл. 4, ст. 7.}, но сам творяй? Ибо (с. 684) приходящия мысли самодвижне во ум безмолвствующих по Бозе без разсмотрения приемлемы суть, якоже глаголет святый исаак. А еже разсмотряти кому, свое есть разумение. И святый антоний глаголет: Всякое дело, или слово должно имети свидетельство от Божественных писаний. Сего ради, якоже некогда ослица валаамова проглагола{Числ. гл. 22, ст. 28.}: тако и аз ныне начну писати, не учя, да не будет, но ко обличению окаянныя моея души, яко да хотя словес усрамяся, якоже глаголет лествичник, начнет делание, не дело стяжав, но слово сиречь. Кто же весть, аще жити имам, и писати возмогу, или паки вы дела совершити возможете? Но обаче обои начнем обоя, и до чесо кийждо доспети возможет: безвестна бо наша смерть, и когда приидет конец не вемы: вся же проведящему Богу ведома наша. Тому слава во веки веков, аминь. Первое слово ныне написася надеждою. Паки же се вторая буква, Веди, глаголю, и второе слово, Кратко речется с сим. Вера бо раждает ину и велику Веру, якоже глаголют святии отцы, Добродетелей основание, якоже рече Сию положивый апостол Господень. Ова убо кроме дел закона бывает, Ова же от дел совершается. Обретается убо в безмолвии сия: Многими же браньми исправляется. Ныне же начало, благослови отче! (с. 685) %(Слово 2.%) Хотя преподобный отец наш исаак показати веру, юже рече апостол, основание быти деланий по Бозе{1 Кор. гл. 3, ст. 10.}: юже убо от Божественнаго крещения прияхом благодатию Христовою, а не от дел. И яко сия раждает веры страх, имже и заповедей хранение бывает, и терпение искушений, якоже глаголет святый ма_ксим. И яко по внегда делати нам, тогда бывает в нас великая вера видения, о нейже рече Господь: Аще бысте имели веру яко зерно горушно, и прочая{Луки гл. 17, ст. 6.}. Рече, яко вера ина общая православных, сиречь, правыя догматы, о Бозе же, и о его тварех умных же и чувственных, якоже Божиею благодатию святая соборная церковь прия. И ина, яже видения, сиречь разума, яже никакоже противится раждающей ю, но паче известнейшу творити обыче. Зане сея убо от слышания навыкохом, получивше от родителей Благочестивых, и учителей православныя веры. Тая же, от еже веровати право, и боятися Господа, в негоже веровахом, раждается. От страха бо заповеди хранити предрекохом, и сего ради телесныя добродетели делати восхотехом, безмолвие, глаголю пост, бдение умеренно, _псалмопение, молитву, чтение, и вопрошати во искусе сущих о всяком помысле, слове же и начинании. Да сицевых ради деяний очищается убо тело нечистых страстей, глаголю же, чревобесия и блуда, и стяжаний излишних, довольни сущими, по апостолу{1 Тим. гл. 6, ст. 8.}: и отсюду получает человек крепость, во еже пребывати по Бозе безпопечительно. Навыкает от писаний и искусных человек о Божественных догматех же и заповедях, и отсюду прочиих осмь начальнейших злобы презирати начинает. И разумевая прещения, боится Бога не просте, но яко Бога, по святому нилу. И от сего страха начинает в разуме хранити заповеди. И елико терпит смерть о коейждо заповеди (с. 686) по произволению, толико приходит в вящший разум, и созерцает бываемая в себе от благодати Христовы. И от сего верует, яко воистинну велия есть вера православных, и желати начинает угождати Богу. И не ктому якоже первее сомневается о Божией помощи, но всю свою печаль, по пророку, на Господа возверзает{Псал. 54, ст. 23.}. И якоже глаголет великий василий, яко хотяй велию веру в себе имети, не должен отнюд пещися о своей жизни или смерти. Но аще и зверя узрит, аще и востания бесов, или лукавых человек, никакоже ужасается, разумевая, яко единаго творца суть создания, и яко сораби тому суть, и не имут власти на нем, аще не Бог попустит: его бо единаго, яко имуща власть, подобает боятися, якоже рече сам Господь: покажу вам, кого да боитеся, и рече: Убойтеся имущаго власть и душу и тело ввергнути в геенну{Луки гл. 12, ст. 5.}. И да утвердит слово, глаголет: Ей глаголю вам, того убойтеся: и праведне. Аще же убо был бы другий, имеяй власть кроме Бога, подобаше бы нам того боятися, а понеже он един есть Небесных и преисподних творец и Владыка, то кроме его кто есть могущий что творити? Аще глаголет кто, яко суть твари имущия самовластие, реку и аз, яко имут убо умныя силы, и человецы, подобне и беси. Но чини убо Небесных безплотных, и благие человецы никакоже терпят вредити кого сорабов, аще и зело лукав есть, но паче ущедряют, и Бога о нем молят, якоже глаголет великий афанасий. Лукавии же человецы, и их учители злобнии беси хотят убо, но не могут отнюд вредити кого, аще не где сам вину даст оставлену быти от Бога дел ради лукавых: и сие к наказанию его и спасению бывает от преБлагаго Бога, аще хощет и сам благодарным терпением исправитися от своея злобы. Аще же ни, к пользе инаго, яко хотящу самому всеблагому Богу всем спастися. Искушения же праведных и (с. 687) святых человек по благоволению Божию бывают, к усовершению душ их, и посрамлению врагов их бесов. Сия убо в разуме приемля делатель Божественных заповедей Христовых, верует не просте, яко Бог есть Христос, и яко может, сего бо беси от дел видеша и вострепеташа, но яко вся ему возможна, и всякая воля его есть благая, и кроме его не может что быти. И сего ради не хощет таковый кроме Божественныя воли что творити, аще и жизнь есть. Аще не можно обрести сего, но паче Божия воля жизнь есть вечная, и зело благая: хотя и кажется некиим прискорбно делание таковыя жизни. И сего ради невернаго горший есть окаянный: яко не хощу делати, да обрящу велию веру, и ею прииду в страх Божий и начало премудрости духа. Но овогда убо вольне смежив душевныя очи, преступаю закон, овогда же от забвения омрачаемь в совершенное прихожу неведение, и отсюду не разумеваю полезнаго душе моей, и в лукавый пришед обычай, в навыкновении бываю злобы. Якоже аще и восхощу обратитися откуду испадох, но не могу: зане преграда бывает моя воля, разлучающая мя от Бога, якоже глаголют отцы, и не хощу трудитися, во еже разрушити преграду сию. Аще бо имел бы веру, от дел покаяния бываему, возмогл бы рещи: Богом моим прииду стену{Псал. 17, ст. 30.}, и не убоялся бы от сомнения, глаголя сам в себе: Убо что сретит мя, внегда устремитися ми прейти высоту стены? Несть ли пропасти тамо? Яко да не возмогши горе прейти, пад паки обращуся низу по труде: и ина многа сицевая. Ибо имеяй веру, яко Бог близ есть, и не далече, николиже мыслит сия, но к Богу имущему всякую силу и власть, и всякую благодать и человеколюбие, абие притекает, да постигнет, не яко воздух бия, но плавая вышних ищет. И всякую волю долу оставивый, к Божественной воле путешествует, (с. 688) даже языки новыми слышал бы и сам, или и глаголал бы подобне таинства познавая. И от силы действенныя в силу видения восходит, паче же приемлет, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, емуже подобает всякая слава, честь и держава во веки, аминь. Третий убо есть в буквах глаголь. Третие же се слово о страсе. Два бо суть страха Господня: Вводительный, удаляяй от злобы, И совершенный, иже действуется усердне. Ныне же начало, благослови отче! %(Слово 3.%) Чревобесие есть первое из осми начал злобы. Божественный же страх, и первая заповедь вся низлагает. И не имеяй сего ниже ино благо имети может. Како бо не бояйся, заповедь хранити возможет? аще в чесом и в любовь доспе таковый. Обаче и сей от страха начат, аще подобне и не познавает, како прейде от него страх вводительный, аще же глаголет кто, яко иным путем шествова к любви, пленен бысть, или от духовныя радости, или от нечувствия, якоже прешедше спящии реку, по словеси святаго ефрема{В прологе ноемвриа 30 дня.}. Зане сицевый от многих Божиих благодеяний, ихже сподобися благодатию, ужасся, любит благодетеля. Егда же кто нечувственне живя в сластолюбии и славе, якоже богатый оный, и мня яко умягчеваеми от страха, и во искушениях пребывающе, от грехов страждут, возвышается над сими гордынею, мня себе достойна таковаго ослабления, егоже улучи недостоин сый, от еже недостойна себе сотворити будущия жизни, и безсловесным люблением привременных вещей омрачается. И может быть мнит, яко (с. 689) в любовь доспе, и сего ради благодетельствуется паче онех: зане не уразуме Божия о себе снисхождения. Темже и безответен на суде обрящется таковый, и услышит праведне: Яко восприял еси благая в животе твоем{Луки гл. 16, ст. 25.}. И сие известно, яко многие суть от неверных таковые недостойне благодетельствуеми, и никто из благомудрствующих ублажает их, или глаголет, яко достойни суть любви Божия, или Бога любят, и сего ради благоденствуют может быть по жизни. И сия убо сице: страх же Господень сугуб есть, якоже вера ова убо вводительна, ова же совершенна, и от вводительной бываема. Бояйся бо мук боится якоже раб, и уклоняется от злых. Страхом же Господним уклоняется всяк от зла. И страху Господню научу вас{Прит. гл. 15, ст. 27. Псал. 33, ст. 12.}. Сия убо и сицевая о вводительном страсе рекошася по словеси святаго дорофеа, да страхом прещений приидем грешнии в покаяние, ищуще како обрящем отпущение грехов наших. И паки возвращаяйся в нас страх научает пути живота, якоже глаголет: Уклонися от зла, и сотвори благо{Псал. 33, ст. 15.}. И елико кто подвизается во благое, толико страх возрастает в нем. Даже и малейшая, яже нивочтоже вменяше некогда, во тьме неведения сый, прегрешения ему показует. И страху совершившуся, усовершается человек плача ради, и не ктому согрешати восхощет, но бояся возвращения страстей, пребывает в чистем страсе невредимь. Страх Господень, глаголет, чист, пребываяй в век века{Псал. 18, ст. 10.}. Зане первый страх несть чист, но паче от грехов бывает. Ныне же кроме греха боится очистивыйся не аки греша, но яко пременен человек, и удобен ко злу. И елико возвысится стяжанием добродетелей, толико боится яко смиренномудр, и достоит. Всяк бо имеяй богатство, боится много тщеты же, муки и безчестия, и по возвышении падения, убогий же наиболее безстрашен пребывает, точию боится, дабы биену не (с. 690) быти. И сия убо о совершенных зело и чистых душею и телом рекошася Аще же кто еще согрешая, хотя и малейшая и ничтожная согрешения, да не прельстится. Прельстися, глаголет лествичник: несть бо сицевый страх чист, ниже смирение, но рабское благомыслие, и страх прещений. Почему и требует сицевый исправления помысла, да увесть, в коем страсе есть, и многим плачем в терпении скорбей очистит своя прегрешения, и тако приити возможет в совершенный страх благодатию Христовою. Знамение же перваго страха, еже возненавидети, и гневатися на грех якоже уязвленный от зверя: совершеннаго же, еже любити добродетель, и боятися премены, яко никтоже непременен. Почему во всякой вещи в житии сем должни есмы присно падения боятися, взирающе на великаго пророка и царя, о двух согрешениях плачуща, и соломона в толикую злобу уклоншася. И якоже глаголет апостол: Мняйся стояти, да блюдется, да не падет{1 Кор. гл. 10, ст. 12.}. Аще же глаголет кто, яко любы изгоняет вон страх, по словеси Богослова{1 Иоан. гл. 4, ст. 18.}, добре глаголет: но первый и вводительный. О совершенном же страсе глаголет Давид: Блажен муж бояйся Господа, в заповедех его восхощет зело{Псал. 111, ст. 1.}, сиречь любити зело добродетель. Сей же в чине сына есть, понеже не от страха мук сие творит, но от любве вон изгоняющия страх. Сего ради восхощет зело, не яко раб по нужде творя заповеди, бояся мук, ихже да избавимся благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, емуже подобает всякая слава, честь и поклонение, во веки, аминь. Четвертое се о благочестии слово Настоящее есть, и буква добро, Ибо писмя сице лежит. Имать же сие воздержание, (с. 691) Понеже начало осми противоратующих есть, Осми страстей, купно с целомудрием. Сия бо суть дела благочестия. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 4.%) Явно, яко благочестие многовидно и многообразно имянование имать, якоже внешнее любомудрие. Зане якоже десять учений егда вкупе совершатся, тогда глаголется любомудрие, а не едино точию, или два учения есть имянование сие, но десяти учений название. Тако и благочестие несть единыя добродетели имянование: но всех заповедей название. От еже благочествовати, сиречь добре подвизатися, аще же кто глаголет яко о вере слово, еже почитати добре, да речет нам, како по еже боятися Господа, тогда верует кто? и не паче ли первее верует Господеви, и тако боится его? Зане от веры страх, и от сего благочестие по словеси пророка, иже первее сказавый о премудрости, и низходя рече: Дух ведения и Благочестия, Дух страха Божия{Исаии гл. 11, ст. 2.}. И Господь от страха наченший во плачь настави имущаго страх. И тако по чину рещи о всяком благочестии, сиречь делании духовном, несть бремене. Но прежде великия веры, и чистаго страха, оставивше телесныя деяния, яко от всех познаваема, о израстениях умнаго рая, сиречь душевных добродетелех вкратце, благодати содействующей, речется. От них же обдержательное воздержание, удаление всех страстей глаголю. Зане есть иное частное в телесных деяниих: сие убо употреблению учит ястий и питий, тоеже удерживает всяк помысл, и всякое движение удес не по Бозе бываемое, еже глаголется воздержание страстей. Не терпит бо сие имети отнюд помысла, или словеси, или (с. 692) движения ноги, или руки, или некоего прочиих удес телесе, кроме употребления нужднаго телесе, сиречь, еже жити телесне, и спастися душевне. И отсюду умножаются искушения бесов, зряще во плоти ангела, усердием и деланием Благих. И сие бы было еже делати и хранити, зане дело есть совершенное, и требует хранения непрестаннаго, да не како укрыется, и внидет некая отвне сущих страстей. И ни единаково имут два воздержания и целомудрия: но ово убо блуд удерживает, и нечистыя страсти: ово же и тончайший помысл, и безгрешен собирает к себе, и собою возводит к Богу. Сего ради, ниже совершенно словом может кто глаголати, или познати от слуха, но от искуса в делание и разум коегождо сих зело ужасающих ум приходит. И како имянование простое толика может, якоже возвести персть, и сотворити вещественнаго невещественна. Иная убо имена и внешнее наказание познавает что суть, от искусства словес вину вземлющее, искус же и стяжание добродетелей, Божия требуют помощи и трудом мнозем и временем исправляются и паче душевным, за еже быти сим собственно сокровеннейшим добродетелем. Телесныя бо добродетели, паче добродетелей орудия, удобнейша суть, аще и трудов телесных требуют: душевныя же, хотя и помысла единаго внимания требуют, но неудобь исправляемо имут приобретение. Сего ради закон во первых глаголет: Внемли себе{Втор. гл. 15, ст. 9, книга 2, беседа 3, лист 13.}. О сем убо речении написа великий василий слово досточудно. Мы же что речем никакоже внимающе, но, якоже фарисеи нецыи есмы? посты убо и бдения и сицевая может быть имут нецыи, но в разуме множицею частном, разсуждения же не имуще, за еже не хотети нам внимати себе, и познати, что есть искомое от нас. Ниже бо хощет кто терпети во внимании помыслов, да может быть искус приял бы от многих браней и искушений, (с. 693) и был бы другим искусен плаватель, аще и не кормчий. Но, якоже зрим вси, слепи суще, глаголем, яко видим, якоже фарисей. Сего ради глаголет: лишшее приимут осуждение{Матф. гл. 23, ст. 14.}: Аще бысте слепи были, не бысте имели осуждение{Иоан. гл. 9, ст. 41.}, но довлело бы нам благоразумие, и еже исповедати немощь свою и неразумие. Но увы мне! сего ради вящшее имамы осуждение, якоже еллини, по словеси соломона, яко толико измыслиша, и искомое погубиша. Прочее умолчим ли яко не имущии делания? но горше бывает. Паче же, глаголет и обличайте: бываемая бо отай срамно есть и глаголати{Ефес. гл. 5, ст. 12.}. Темже убо о сих и умолчу, о досточудных же добродетелех начну глаголати: веселие бо имать мое омраченное сердце от памятования и сладости их. Темже от сея и забываю меры моея, и небрежно о угрожаемом ми осуждении от еже глаголати, и не творити. Воздержание убо, и целомудрие подобне имут силу, и сугуба суть, якоже речеся: обаче ныне о совершеннейших да глаголем. Иже убо Божиею благодатию великую веру видения, и чистый и Божественный страх имея, и от сих воздержание и целомудрие стяжати восхощет, должен себе внутрь и вне удерживати присно, и якоже мертв телом, и душею от мира сего и человек быти, глаголя во всех ко своему помыслу: кто есмь аз, и кто впостась моя, но разве мерзость? Днесь убо земля, послежде гнилость, средина же всякия укоризны. И далее, что есть жизнь моя, и колика есть? час един, и смерть. Что мне пещися о сем, или о том? ныне умираю, жизнь бо и смерть содержит Христос, аз же что пекуся, и любопрюся всуе? мала хлеба потреба, избыток же на что? аще убо имам сие, преста всякое попечение: аще же ни, о сем едином за несовершенное может быть разума попекуся, аще есть Бог промышляяй. Всяко убо попечение человеку о хранении чувств и помыслов да будет, яко да (с. 694) никакоже составляет, или творит что, яже не по Бозе мнит быти. Да уготовляет же себе и к терпению находящих от бесов же и человек, сладостных и горестных: темже ни от сих ниже от тех да убоится, или да приидет в радость безсловесну и мнение, или в печаль и отчаяние, не приемля отнюд дерзновение помысла, дондеже приидет Господь. Тому слава во веки, аминь. Пятое убо слово и буква, Есть, о терпении же есть. Сие бо есть первое и великое В добродетелех и во всяком искусстве. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 5.%) Рече Господь: Претерпевый же до конца, той спасен будет{Матф. гл. 10, ст. 20.}. Терпение же есть всех добродетелей утверждение. Ниже бо едина от добродетелей кроме сея бывает: зане всяк обративыйся вспять, не управлен есть во Царствие Небесное{Луки гл. 9, ст. 62.}. Но аще и всех добродетелей причастник мнится кто быти, до конца же не претерпевый и не свободивыйся от сетей диавола, не благоуправлен есть доспети в Царствие Небесное. Понеже и самии залог получившии терпения требуют, да совершенное возмездие в будущем веце восприимут. Во всяком бо деянии и разуме терпения потребно, и праведне: зане ниже самыя чувственныя вещи без сего бывают: но аще и будет что от сих, терпение требуется, да пребудет самое то бывшее. И просте рещи, всякая вещь, прежде неже быти, тем бывает, и бывшее пребывает, и без него не стоит, и ниже совершается. Зане аще убо благо есть, оно терпения податель и хранитель: аще же зло, оно же покой и великодушие подает, (с. 695) и не попущает искушаемому утеснятися от малодушия, обручения геенны. Сие побеждати обыче побеждающее душу отчаяние. Сие научает душу утешатися, и не унывати от множества браней и скорбей. Сего иуда уклонивыйся, сугубую обрете смерть, якоже неискусобранный. Сие улучив верховный апостол петр, якоже искусобранный, и пад победи низложивша диавола{В прол. слово от патерика, маиа 21.}. Сие имея инок оный некогда падший во блуд, победи победивша, за еже не повинуся помыслу отчаяния, понуждающу его отити от келлии и пустыни, но с терпением глагола к помыслом: не согреших, и паки глаголю вам, не согреших: _о Божественнаго помысла и терпения добляго мужа! Сие блаженное иова, и первая его благая дела усоверши. Ибо аще мало сего уклонился бы праведный, вся первая оная погубил бы. Но ведаяй его терпение, язву попусти к усовершенствованию его и пользе многих. Познаваяй убо сего пользу, прежде всех сие имети подвизается, по словеси великаго василиа, глаголет бо{В 3 книге послание 34.}: Не все страсти да бореши вдруг, и может быти уклонивыйся вспять обратишися, и не управлен обрящешися во Царствие Небесное: но к единой коейждо борися от страстей, начиная от терпения находящих, и достоит. Аще бо не имать кто сего: никогдаже возможет стати на брани чувственней, не точию себе, и другим бегство и погибель уклонением причиняет. По словеси, еже рече Бог к моисею: Яко страшлив на брань да не исходит, и проч. {5 Моис. гл. 20, ст. 8.} И в чувственней убо брани может кто пребывати внутрь дома: и на брань такожде не исходити. И сего ради даров и венцев лишается, пребывает же такожде в убожестве и безчестии едином: Во умной же брани не мощно обрести места не имуща брани, аще и все творение пройдет кто, но куда не отидет, брань обретает. В пустыни: звери и беси, и прочия злыя скорби и страшилища, в безмолвии, беси и (с. 696) искушения: посреди человек, беси и человеки искушающия. И несть места нестужительна когдалибо. Сего ради без терпения не можно обрести покоя. Сие же бывает от страха и веры, начинается же от мудрости. Искушает же мудрый свое делание во уме, и обретая сия тесна, якоже рече сосанна, произволяет лучшая, якоже она. Рече бо сия блаженная к Богу: Тесно ми отвсюду: аще сотворю{Даниил. гл. 13, ст. 22.} беззаконных старейшин хотение, погибнет душа моя прелюбодеяния ради: аще же преслушаю их, оклевещут мя в прелюбодеянии, и якоже судии народа, осудят мя на смерть. Но лучше ми прибегнути ко всесильному, аще же и смерть предлежит. _о благоразумия блаженныя оныя, яко сице разсуди, и не погреши в надежде! Но точию собрася народ, и седоша беззаконнии судии, ко еже оклеветати ю, и осудити на смерть, яко прелюбодейцу непорочную, абие даниил дванадесятилетен сый, пророк явися от Бога: и избави ю от смерти, обратив смерть на хотящих беззаконно осудити ю старейшин. И от сея показа Бог, яко близ есть его ради искушение претерпевати хотящих, и не оставити добродетель от нерадения скорби ради: но предпочитати закон Божий терпением находящих надеждею спасения веселящимся: и достоит. Аще бо две беды предлежат, ова привременна, ова же вечная: убо несть ли благо первую избирати? Сего ради глаголет святый исаак, лучше терпети беды ради любви Божия, и прибегати к нему надеждею вечныя жизни, нежели страхом искушений отпасти кому от Бога в руце диавола, и с ним в муку отити{Иак. гл. 1, ст. 2, 2 Кор. гл. 8, ст. 2.}. Почему благо убо было бы, аще бы кто радовался, якоже святии во искушениях, яко Боголюбец: аще же несмы таковии, то хотя легкое изберем предлежащия ради нужды. Понеже нужда предлежит, или зде бедствовати телесне, и со Христом царствовати умне ради безстрастия, в нынешнем и в будущем веце: или отпасти (с. 697) страхом искушений, якоже речеся, и в вечную отити муку, от неяже да избавит нас Бог ради терпения лютых, еже есть якоже камень недвижимь противу ветров и волн житейских, и ниже наводнению бывшу изнемогает, или обращается вспять сие улучивый. Ниже паки покой обрет и радость соотводится мнением. Но равно имать присно, в благоденствии же, и злоключении. Сего ради и невредимь пребывает от сетей врага. Егда и зиму обрящет, терпит с радостию ожидая конца. Егда же тишина бывает, чает искушения даже до последняго издыхания, по словеси великаго антония: сицевый бо познает яко несть ничесого отнюд в житии сем неизменяемаго, но вся преходят. Почему и ниже мало печется о чесомлибо сих, но Богу вся оставляет, яко той печется о нас. Тому подобает всякая слава, честь и держава во веки, аминь. Ныне же евангельское написася паки Слово о надежде будущих. Есть бо шестое, в буквах же земля. Тщится же ум безпопечителен быти. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 6.%) Жизнь есть надежда несумненная, и богатство по чувству убо сокровенное, показуемо же от мудрости, и вещей естества. Ибо земледельцы трудятся, сеюще и садяще: и корабленики подобне многия беды претерпевают: и дети писмена, и прочая художества навыкающе. И вси сии в надежде пребывают, почему и с радостию трудятся, и готовыя вещи отсылают по видимому в погубление, по умственному же претерпевают ко еже приобрести большая. Множицею и лишаеми бывают, яже хотят посеяти. Но сия убо, может быть, речет кто, от искуса навыкают о прибытке: о умных же да познаем, никтоже воскресе из мертвых. Сие убо бывает от неискуса (с. 698) духовных дарований и разумов, и не чудо: понеже и неискуснии предреченных боятся, дондеже искусятся. Ибо дети писмен и прочиих учений пользы не разумеюще, уклоняются их: но родители чувствующе пользу, якоже чадолюбцы, усильне принуждают к сим. По времени же приемлют дети искус, и начинают не точию любити сия и понуждающих, но и сами с радостию претерпевают учения, ихже достигли. Сего ради и мы долженствуем первее от веры терпением тещи, и не ослабевати в скорбех, и времени зовущу, приидем, во еже познати бываемых пользу, и сице с радостию и веселием делаем без труда. Верою бо ходим, якоже глаголет апостол, а не видением{2 Кор. гл. 5, ст. 7.}. Но якоже не возможно от нея обрести прибыток кому от купующих во время сие, сице не возможно обрести кому мудрости и покоя прежде, неже делом и словом трудитися в добродетелех. И якоже они присно боятся тщеты, и надеются на прибыток, сице и зде должно быти даже до последняго издыхания. И якоже первии не точию, егда прибыточествуют, текут, но и по тщете и бедах паки текут: сице и втории творити долженствуют, ведяще, яко праздный не яст от своих трудов, почему и убог бывает, и должен негли многими таланты. Сего ради на уповании вселил мя еси, глаголет пророк{Псал. 4, ст. 9.}. И на уповании совершишася, рече апостол{Евр. гл. 6, ст. 18.}. И сия убо от вещей естества и Божественных писаний вкратце рекошася: аще же кто хощет навыкнути искусу, да делает по силе своей седмь телесная делания присно, якоже в училищи неколеблемо, и нравственному да прилежит деянию, сиречь душевному. И отсюду во упование достигши, и пребыв в нем, обрящет разум глаголемых в совершенном блюдении. И яко от начала покаяния, егда седмь начат, от перваго деяния, сиречь безмолвия: бе воздаяние упования, и приобретение готовое прежде, неже трудитися (с. 699) в прочиих шести, сиречь, посте, бдении и в других. Но купно первому и начальному очищения души безмолвию учащуся тому, абие приобретение уготовася. Но не искусен сый ученик не познаваше благодати Владыки, якоже ниже отроча пользы родителей, аще и прежде, еже родити того, по произволению родители благодетели его быша, молящеся не точию же родитися ему и живу быти, но и наследити их, и имети, елика предуготоваша, и после сих тщатся. Но сей убо не разумея, отнюд не печется о сицевых, но за оскорбление почитает повиновение родителем: и аще бы не была нужда пищи и естества, никакоже бы благомудрствовал. Хотяй же Царствие наследити Небесное, и не претерпевает находящая, неразумнейший является. Понеже сотворенный благодатию, и вся прочая получивый, и будущих надеяйся, вечне соцарствует Христу удостоившему того ничтоже суща, толиких и таковых даров, чувственных же и умных: якоже и пречестную свою кровь за него излияти благоволившему, ничтоже от того требующу, точию прияти благая, его желати, и вящше ничтоже. Сие бо есть и едино его требование, еже возмогший разумети ужасается. Чесо бо требует от тебе Бог, глаголет: _о безумия! како видяще не видим страшных его таинств? Сие бо самое, яко и ища является, вящший быти дар. Како не разумеем, яко лучший есть среди над всеми, добродетели прилежай, и выше всех стоит горе восходя, аще и убог бы был и безроден? Не видехом ли в нынешнем веце пророков, и апостолов и мучеников, и о будущих сумневаемся? Да видим жития их: и что сотвориша, и откуду глаголют они прияти благодать и крепость, не точию живуще, но и по смерти чудодействуют. Видим, яко царие и богатии святым их иконам поклоняются: видим добродетельныя ныне во всяком благодарении и добродетели и радости духовней живущия, богатыя же негодующия, и более подвижников и нестяжателей искушаемыя. И от сего уповаем, яко добродетель воистинну (с. 700) лучши есть всех. Аще же ни, воззрим, како убо невернии и Бога негли не ведят, добродетель же похваляют, аще и иноверен кажется им добродетельный: весть бо добродетели стыдетися и супостат. И аще веруем, яко добродетель блага есть непременно, и сотворивый добродетель и даровавый людем Бог, благ есть: и аще благ, непреложно и праведен: добродетель бо есть правда, а потому и блага. Аще же благ и праведен есть Бог, то совершенно по благости творит, елика сотвори, и творит, аще лукавым тое и не кажется ничтоже сице помрачати мысль обыче, якоже лукавство. Простоте же и смирению является Бог, а не трудам, является же, не якоже мнят нецыи от неискуства, но видением сущих, сиречь тварей его, и откровением таинств в Божественных писаниях. Сие возмездие безмолвия, и прочиих деяний в нынешнем веце: в будущем же, яже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человека не взыдоша, яже уготова Бог любящим его{1 Кор. гл. 2, ст. 9.}. И оставляют хотения своя терпением и надеждею будущих благ, яже молим улучити благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, емуже подобает всякая слава, честь и держава во веки. Аминь. Седмое есть в буквах иже, Слово настоящее о безпристрастии, И раждается убо от надежды сие: Сие же есть удаление от сего мира. Ныне же начало, благослови отче! %(Слово 7.%) Безпристрастие бывает от надежды, уповая бо стяжати инуде вечное богатство, удобне настоящее презирает, аще бы и всякое упокоение имел привременное. Аще же и прискорбно (с. 701) есть житие и многоболезненно, кто преклоняет словеснаго человека предпочитати сие паче любве Бога, дающаго сие и тое любящим его? Аще временне слеп бы был, никакоже видети могий от неверия, или злаго произволения и лукаваго обычая. Аще бо веровал бы, просветился бы: и аще малое просвещение разума от извещенныя веры приял бы: подвизался бы истребити злейший свой обычай: и аще бы сие в душе положил, благодать бы содействовала и вспомоществовала. Но сего ради, глаголет Господь, мало есть спасающихся{Луки гл. 13, ст. 23.}, зане сладостна показуются зримая, аще и горька суть. Ибо пес лижа ноздрю языком своим, от сладости не ощущает болезни, яко от своея крове пиет. И чревобесный ядый вредящая его душевне же и телесне, не чувствует вреда своего. И вси страстем работающии, подобне от нечувствия страждут, аще же либо и восклоняются, но от навыкновения страстей паки влекомы бывают. Сего ради глаголет Господь: царствие небесное нудится{Матф. гл. 11, ст. 12.}, не естественне, но от обычая страстей. Аще бо естеством нужно было бы, никтоже бы вшел в не. но убо произволяющим иго Господне Благо и бремя легко{Матф. гл. 11, ст. 30.}, не произволяющим же тесна врата и прискорбен путь и нуждно царствие{Луки гл. 13, ст. 24.}: первым бо внутрь и близ есть, за еже хотети его, и абие стяжати безстрастие. Воля бо содействует и препятствует во еже спастися, и ничтоже ино. Восхотел ли что благо, твори то: не можеши, произволяй: и се имаши то, аще и не имея то. И се тако помалу навыкновение самодвижне делает аще благое, аще злое. Аще бо не бе было сие, ниже бы един разбойник спасся: не точию же един, но и мнози от разбойник просияли. Виждь, коль далеко разстояние между разбойником и святым: не возможе бо обычай, но победи произволение. Иже благодатию Христовою Благоговеин, или и инок, (с. 702) что препятствующее им быти может? Той далече, сей же близ, и много пути прейде по Благодати, или естественне, или от родителей благочестие и благоговение прия. Убо несть ли странно, егда разбойницы и гробокопатели святи бывают, иноки же осудятся? Но увы мне окаянному! яко студ лица моего покры мя, царие нищетствуют по примеру иоасафа и других, и убогий не может преждняго обычая удержати, и без труда внити в царствие небесное безпристрастием вещей, ихже не получи от наследия родителей. Но егда, рече, отрицаюся, и ихже не име, мир бо, и яже в мире, иный содержит, сей же точию желати власть име, егда и сего отречеся, тогда многостяжателен бысть, и глаголет, не могу не стяжательствовати, ниже терпети находящая. Кая, рцы ми? Темницы ли и оковы, яже име прежде, аще бо и князь бяше: ибо имущии начальство и богатство, и тии сия претерпевают. Но кая? лишение нужных, наготу и прочая, яже имеяше злая. И подробне глаголя да не продолжу слово, и посрамлю исполненныя срама, довлеет бо нам сие самое, еже имети пристрастие к нечесому от зримых, ихже волею отрекохомся, в срам и обличение в будущем веце по примеру гиезиа и иуды, яко ов убо пожела, ихже не име, за что с падением и проказу от Бога приял: ов же отрекшися, яже име, паки пожела имети, тем и погибель с удавлением наследова. Какое же преимущество инока, аще не девствует и не нестяжательствует? Прочия бо заповеди, и иннии вси хранити долженствуют, яко естественны суть. Еже бо любити Бога и ближняго, и еже претерпевати находящая, и еже употребляти по естеству вещи, и уклонятися от лукавых дел, аще и не хощет кто, долженствует, и без хранения сих, ниже в нынешнем веце покой обретает. Зане и законы наказуют согрешающия, и князи побуждаются к деланию добродетели, по словеси апостола: Не бо вотще, глаголет, мечь носит. И паки: Хощеши ли не боятися власти, благое (с. 703) твори, и будеши имети похвалу от него{Рим. гл. 13, ст. 3.}. И сия вся, якоже естественна, не точию вси творят и хотят, но и защищают. Жребий же инока, яже паче естества, якоже воин Христов, темже и должен вкусити от страданий его, да получит и славу его. Но и сие паки естественный есть закон, свидетельствуемь от чувственных вещей. Не воини ли царские от еже сострадати прославляются? Не елико ли страждет кийждо, толику похвалу имать зде, и елико бы явился не потребен, безчествуется? Не елико ли кто подобну одежде царской носит показуется ближайшим ему, и елико не в подобне, является чуждь? Сице подобает взирати и на Царя нашего: елико бо кто состраждет и подражает нищете Христовой, вкушая от страданий и поношений его, яже прежде распятия и погребения нас ради претерпе: толико бывает ближайший его, и сопричастник славы его, по словеси апостола: аще же с ним страждем, глаголет, да и с ним прославимся{Рим. гл. 8, ст. 17.}. Увы! како не разумеем, яко хлеба ради единаго колико претерпевают трудящеся воини и разбойницы, и колико странствуют путешественницы и воини морстии? И колик труд претерпевают вси человецы без упования царствия небеснаго? да и многажды ниже намерения, егоже ради трудятся, достизают. И мы царствия ради небеснаго и вечных благих, не хощем мало что претерпети. И сие такожде не бывает многотрудно, аще бы произволение соизволяло, и не вменяло бы тяжко и нестерпимо стяжание добродетелей, но паче радость и упокоение ради упования, безпечалия же и непринужденныя чести, следующия за добродетелию. Весть бо сея и супостат стыдетися, и ей удивлятися, и конец не точию же ея веселие и радость, но и безпристрастие в ней имать радость присовокуплену, якоже во страстех безчестных печаль вещественное житие, егоже да избавимся, и да достигнем невещественныя и вечныя (с. 704) жизни безпристрастием раждающим умерщвление телесе во Христе Иисусе Господе нашем, емуже подобает всякая слава, честь и поклонение во веки. Аминь. Осмое есть слово и буква фита, Умерщвление страстей раждает безпристрастие. Аще бо сего не удержит кто притрудне, Таковый ниже страстей избавляется. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 8.%) Богу присно внимает видением безпристрастный: безпристрастие бо чувственных, воздвизает видение умных: видение же не сущих зде, но прежде смерти и по смерти лютых, о нихже безпристрастный научается благодатию ко умерщвлению страстей плачем, да во кротость помыслов времени наставльшу приидет. От веры бо страх, и от сего благочестие, сиречь, воздержание, терпение, плачь, кротость, алкание и жажда правды, сиречь, всех добродетелей: милостыня, по Господним блаженствам, безпристрастие, и от сего умерщвление телесе, от многих стенаний и горьких слез покаяния, и печали, от нихже душа отвергает радость мира, от сокрушения же и самую пищу. Зане начинает зрети своя согрешения, якоже песок морский. И сие есть начало просвещения души и знамение здравия ея. Яже бо прежде сего бываемыя негли слезы, и акибы Божественныя разумения, и умиление, и сицевая, суть посмеяние и крадение бесов, и паче живущим посреди человек, сиречь в попечение, аще бы и зело малое было: зане несть возможно еще в чесом либо от чувственных пребывающей победити страсти. Аще же кто предлагает древних мужей, яко имеяху обоя, да знает, яко имеяху убо, но не по страсти же что употребляху. И явно от еже пояти им жены, и по мнозех летех познавати я, якоже писано в (с. 705) ветхом завете о родословии человек, како имущие, подобне и не имущие бяху{Быт. гл. 5.}. И от иова и от прочих праведных: и не точию же, но и царь Давид бе и Пророк, и соломон даже чесого не име. И како рече сей: Попечение лукаво даде Бог сыновом человеческим, еже упражднятися в суетных{Еклес. гл. 1, ст. 13.}, сиречь да не уклоняются в горшая. И сим естество вещей научает: аще бо и при безчисленных попечениях сущих неции удобное время обретают, во еже творити беззаконная, кольми паче, аще бы жизнь наша была безпопечительна. Сего ради убо сицевый да печется. Лучше бо лукаво пещися тому, и от Божественных вещей и разумений праздну быти, нежели творити иная зело горшая сих. А иже благодатию Божиею в частный разум доспе, и возмогл бы разумевати яже прежде смерти, и по смерти лютая, яже преслушание нанесе, не должен оставити сицевая разумения, и раждающая сия дела во всяком безмолвии и безпопечении, и пещися в суетных. Суета бо суетствий и всяческая суета{Еклес. гл. 1, ст. 2.}. От сего же взем вину иоанн дамаскин, рече: воистинну суета всяческая, житие же сень и соние. Ибо всуе мятется всяк человек{Псал. 38, ст. 7.}, якоже рече писание: и воистинну. Идеже бо конец гнилость и персть, что суетнее? сего ради умерщвление убо есть безпристрастие, обаче не ума, но телесе от первых движений его к отраде и упокоению. Плотское бо хотение есть упокоение, аще бы и зело мало было. Понеже душа от сего паче печалится, аще видит какое зело духовное в себе дело, или разум. Аще же есть и та плоть, не имать пребывати в ней Дух Божий{Быт. гл. 6, ст. 3.}. Почему ниже тщится она о какомлибо благом деле, но яже телесе и страстей в ней пребывающих исполнити хотения силится, и помрачение на помрачение приемлющи, присно в совершеннем неведении пребывает произвольне. Просветивыйся же во еже зрети своя согрешения, не престает (с. 706) рыдати о себе и о всех человецех, зря толикое Божие терпение, и толикая согрешения, яже от начала и прежде творихом, и творим присно окаяннии. И от сего бывает благоразумен, никакоже дерзая осуждати кого, устыждаяся многих благодеяний Божиих и своих согрешений. И отсюду с радостию оставляет всякое свое хотение, не по Бозе бываемое, и печется о чувствах, да отнюд не сотворят чтолибо паче нуждныя потребы, по словеси пророка: Господи, рече, не вознесеся сердце мое, ниже вознесостеся очи мои{Псал. 130, ст. 1.}. Но подобает внимати, да не како и сам доспевши на толикую высоту, от нерадения, или гордости постраждет что от нея негли, и не возможет покаятися во оном. Занеже убо грех удобен зело и праведным, покаяние же не всем удобно, за еже быти близ смерти, и прежде сея отчаянию. Добро убо еже не падати, или еже падати и воставати. Аще же пасти случится, добро еже не отчаяватися, и удалятися человеколюбия владычня. Может бо хотяй сотворити милость с немощию нашею, точию того да не удаляемся, ниже да утесняемся, от заповедей понуждаеми, и не могуще доспети да оставляем, но и познаем, яко един день пред Господем яко тысяща лет, и тысяща лет яко день един{2 Петр. гл. 3, ст. 8.}. Ниже отчаяваемся, ниже да падаем, но присно да полагаем начало. Пал ли еси, востани: и паки пал ли еси, востани: точию врача да не отступиши, и самоубийцы горший да не осудишися отчаянием. Потерпи его, и той милость сотворит или обращением, или искушениями, или иным смотрением тебе недоведомым. Имать бо диавол обычай прилагати душе каялибо обретает той предлежащая, или радость и мнение, или печаль и отчаяние, или трудов безмерие, или всесовершенную праздность, или акибы чрез потребу вещи и разумения безвременне, или помрачение и неразсудную ненависть ко (с. 707) всем сущим. И просте, куюлибо обретает пребывающую в коейждо душе вещь, сицевую и прилагает, да не будет полезна. Аще негли и блага есть и Богоугодна, аще управляема будет от могущих судити вещи, и обрести намерение Божие сокровенное во окружающих его шести страстех, глаголю, яже свыше его и долу, яже одесную его и ошую, и яже вне его и внутрь. Аще бо деяние по Бозе, аще же разум, имать намерение благое находящееся в противных тому шести страстех. Сего ради во всякой вещи должно вопрошати, по словеси святаго антониа, и сие не у прилучившихся, но у имущих дарование разсуждения, да неискусни суще оба в яму впадут, по евангельской притче{Луки гл. 6, ст. 39.}. Зане без разсуждения ничтоже благо бывает, аще бы и зело благо казалось неразумеющим? или безвременне, или чрез потребу, или чрез меру вещи, и крепость человечу, или разум его, и ина многа: имеяй бо дарование разсуждения, от смиренномудрия прият то. Сего ради вся познает по благодати, и времени пришедшу в созерцание приходит. От плача убо и терпения бывает надежда и безпристрастие, имиже умерщвление от мира. И аще добре претерпит кто не отчаяваяся от еже зрети всюду тесноту и смерть, но разумевая, яко искушение есть и просвещение. Ниже паки дерзая, яко доспе в меру зрения от многих слез печали, приходит во еже зрети ясно святая страдания Господня, и вельми утешается от сих, и вменяет себе нижша всех воистинну, зря толикая благая бываема его ради от благодати Божия. Тому слава и держава во веки веков, аминь. Се буква иже и девятое слово, О честных Христовых страданиях. От памятования во смерти и согрешении. Слезы многия раждаются в делателе, (с. 708) И от сих кто во уме сподобляется Страстей Христовых, и святых его. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 9.%) Яко аще не мнит кто великое что творя от подвига, и многих стенаний и слез, сему дается разум страданий Христовых и всех святых, и сия разумевая ужасается, чудяся и купно измождая себе в подвизе. Разумевает бо немощь свою от умозрения толиких искушений, ихже несть числа: и како толикая претерпеша святии с радостию, и колика нас ради пострада Господь. И с сими просвещается в разуме бываемых и глаголемых от него. И вся реченная бо евангелии разумевая, начинает овогда убо от печали рыдати горце, овогда же от благодарения радуется духовне. Не яко дела вменяет имети благая, сие бо возношение есть, но яко грешен сый зело, сих видения сподобися, и смиряется паче делом и словом, реченными седмью деланиями, и нравственным, сиречь душевным деянием, и хранением пяти чувств, и заповедей Господних. И сия не аки дела благая, и мзды достойная вменяет, но паче долг, и никакоже избавитися от долгу надеяся, ради величия дарованных ему разумов. И бывает некиим образом аки пленен к разумением чтомых и певаемых словес, и от сладости многажды невольне забывает грехи своя, и начинает от радости слезити сладостию меда. И паки бояся прелести, да не како паче времене сие сокращается, и памятствуя первое житие свое паки слезит горце, и сице среди обоих слез шествует. Аще бы внимал и во всем советовался с кемлибо искусным, и припадал бы к Богу чистою молитвою, подобающею деятельному, внегда собрати ум свой от всех, яже виде, или слыша к памяти Божией, и искал бы точию воли Божией быти во всех начинаниях и разумениях своих: (с. 709) аще же ни, имать прельститися, внегда мнети яко узрит явление некоего от святых ангел, или Христово, не разумевая, яко хотяй видети Христа, не от вне должен искати, но внутрь себе подражанием его житию, еже име в мире, и еже быти телом и душею безгрешну, якоже и Христос, и ум имети о Христе разумеющ присно. Воображение же, или помысл имети во время молитвы, несть добро, но паче вредно зело: еже бо в месте Божии быти уму, показа святый нил, взем словеса от _псалма: и бысть, глаголет, в мире место его{Псал. 75, ст. 3.}. Мир же есть, еже отнюд не имети помысла блага, или лукава. Понеже глаголет он, аще ум себе ощущает, несть в едином Бозе, но и в себе. И воистинну. Неописанно бо есть Божество и безпредельно, безвидно же и необразованно, и глаголяй быти со единем Богом, сице должен быти безвиден, необразен, невоображен и безстрастен. А еже от вне его, прелесть есть бесовская. Сего ради должен ктолибо внимати, и без вопрошения искусных, никакоже помысл составляти благ или зол. Зане обоя не вемы: беси бо преобразуются во яже хотят, и являются, якоже и человеческий ум, во яже хощет, и сам воображается, и образуется в вид восприемлемой от него вещи. Но беси убо ко еже прельстити нас сие творят: наш же ум заблуждает безумно ко еже доспети ему в совершенство. Обаче елико может кто, должен держати его в некоем поучении по Бозе. Якоже бо седмь суть телесных деланий, тако и зрений ума суть осмь, сиречь разумов. Три убо суть предреченныя о пречистых страданиях Господа, в нихже должен ктолибо в себе поучатися присно, ко еже плакати свою душу, и подобородных, то есть, размышляти о бываемых лютых от начала преступления: и како в толикия страсти естество впаде, и согрешения своя и искушения ко исправлению бываема. Потом смерть, и по (с. 710) смерти ожидающая грешных лютая, яко да сокрушившися душа упразднится во плачь ко утешению и смирению своему. Да такожде не отчаявается от многих и страшных онех разумений, ниже паки мнит в дело духовное доспети, но да пребывает в страсе и надежде, еже глаголется мир помыслов, яже подобне имать. И сия в разум и разсуждение возводит ум по словеси пророка: Наставит бо, рече, кроткия на суд{Псал. 24, ст. 9.}, паче же на разсуждение, еже от пророка глаголется, разум со благочестием. Но якоже благочестие, едино убо есть именование, многа же имать делания: тако и разум, един убо именуется, многи же разумы и зрения имать. Ибо начало телеснаго деяния разум бе, и кроме разума никтоже приступает ко еже творити благое, даже и до конца усыновления глаголю, и до восхищения ума на небо во Христе разум глаголется и зрение. Но ов убо прежде труда, да тем исправляется дело, якоже орудием здания, ово же по вере да сохраняется, якоже укрепление от страха. И паки разум и делание добродетелей душевных бывает, да райския израстения уготовляются и насаждаются. Потом такожде разум ума и духовное делание, сиречь, его внимание и устроение нравов души, яко да искусне делает и хранит делатель заповеди, имиже прилежание о израстениях и Божественное окормление бывает. Якоже солнце, дождь, ветр способствуют растению, без нихже весь труд делателя тщетен есть, аще иногда по прошению и бывает. Зане ниже без преклонения еже свыше, что может быти благо: ниже преклонение свыше, ниже благодать на непроизволяющем бывает, глаголет Божественный златоуст. Но вся сугуба жития сего, деяние, разум, произволение и благодать, страх и надежда, подвиги и воздаяние. Но ниже последняя бывают, прежде даже не совершатся первая: аще же негли и являются, но прелесть есть. Якоже неискусный (с. 711) земледелец, егда видит цвет, и мнел бы яко плод есть, абие устремился бы еже собрати той, и не весть, яко плод погубляет внегда собрати являемый: сице и зде, еже бо мнети не попущает быти мнимое, глаголет святый нил. Сего ради должен всяк пребывати при Бозе, и творити вся с разсуждением: сие же бывает от еже вопрошати со смирением, и еже укоряти себе и от себе бываемая и разумеваемая. Зане преобразуется сатана во ангела светла{2 Кор. гл. 11, ст. 14.}. И не чудо. Понеже и от него всеваемые помыслы, неискусным являются якоже разумения правды. Смирение убо есть дверь безстрастия, глаголет лествичник: основание же ея кротость есть, по словеси великаго василиа. Сия бо устрояет человека присно Благодушествовати в сладостных и прискорбных вещех и разумениях, и ниже о чести, ниже о безчестии печется, но сладостная и прискорбная с радостию приемлет, и не смущается: якоже тая дева, о нейже рече великий антоний: яко седящу ми некогда у аввы, им\рк, прииде некая дева, и рече старцу: Авво, провождаю шесть дней, шести седмиц в посте, ветхий и новый завет изучаю на всяк день. Отвеща же к ней старец оный: бысть ли ти скудость, яко изобилие? Она же рече: ни. Безчестие, яко благохваление? Рече: ни, авво. Врази, яко друзи? И рече: ни. Глаголет к ней оный старец мудрый: Иди, делай, ничтоже бо имаши. И воистинну: аще толико постяшеся, якоже единожды в седмицу ядяше, и сие зело мало чтолибо от пищи, не должна ли она была имети скудость, якоже изобилие? И паки ветхий и новый завет изучаше на всяк день, и не навыче смирятися: и не имущая ничего в житии, не должна ли была всех имети други? и ниже врагов яко друзей возможе познати от толиких трудов? Впрочем добре рече, ничтоже имаши. Аз же прилагаю, яко сицевый и зело осудится, якоже глаголет златоуст о пяти девах буих, яко в тягчайшем возмогоша подвижничествовати, (с. 712) сиречь, паче естества в девстве, и в легчайшем не возмогоша, то есть, в милостыне, юже паче и еллини и невернии якоже естественную творят даже до днесь. Но якоже не позна искомое, трудяшеся вотще. Сия подобаше вам, глаголет Господь, творити, и онех не оставляти{Матф. гл. 23, ст. 23.}. Добро убо подвижничество, но с благим намерением. И сие не яко дело, но аки приуготовление дела имети долженствуем. Ниже яко плод, но аки землю, могущую со временем, трудом же и Богом питати израстения, от нихже плод бывает, еже есть очищение ума, и соединение с Богом, емуже слава во веки, аминь. Се десятое слово и буква, како, О Христовом смирении паки, От еже никакоже о чесомлибо пещися, Но себе осуждати всячески должна Присно душа во всяком делании, Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 10.%) Истинно смиренномудрствуяй никогдаже престает себе укоряти, аще бы и весь мир его ратовал и безчествовал, да не точию невольне спасется, якоже имущии терпение, но да вольне течет к страстем Христовым, от нихже сицевый научися вящшей из всех добродетелей, в нейже обитает Дух святый. Сия бо есть дверь царствия, сиречь безстрастия. И сею вшед к Богу грядет, и без сея суетен труд, и многоскорбен путь. Сия же всякое упокоение дарствует имущему ю в сердце своем, зане Христа имать обитающа. Сею бо благодать пребывает, и дарования сохраняются. Сия убо раждается от зело многих добродетелей, сиречь, от послушания, терпения, нестяжания, нищеты, Божественнаго страха, разума и иных, (с. 713) особеннейшее же из них разсуждение, просвещающее действие ума. Обаче да не мнит кто, яко просте и якоже прилучися, бывает смиренномудр, но дело есть паче естества, и вкратце, яко велие есть дарование, по сему и многий имать труд, и многия мудрости и терпения требует противу ратующих его бесов и искушений: зане вся их преходит сети. Смирение раждается от разума, разум же раждается от искушений. Познавшему себе, дарствуется разум всех: и повинувшемуся Богу, повинутся вся, егда воцарится во удесех его смирение. И воистинну. От многих бо искушений и сих терпения бывает всяк искусен, и от сего познавает свою немощь, и Божию силу. И от познания своея немощи и неразумия, яко не ведяше некогда яже ныне навыкох, помышляет, яко воистинну якоже не ведяше некогда, и не ведяше, яко не весть. Сице и ина многа, о нихже по сих может быть имать разум прияти, по словеси великаго василиа. Рече бо: Аще кто не искусит вещи, не весть, чесого лишается. Приявый же разум от части познавает, яко не весть, и бывает тому разум ходатайствен смирения. И паки: Познавый себе, яко создание есть пременно, отнюд ни в чесом возносится, яко аще и имать может быть что, создавшаго его есть. Никтоже бо сосуд каковый похваляет, яко сам себе благоустрои, но творца его похваляет: егда же сокрушится, тогда виновника укоряет, а не творца. Аще же сосуд есть словесен, по нужде и самовластен есть. И в прочих убо благих творец податель, якоже и творения виновник: к падению же и и уклонению, вина, произволение самовластнаго. Якоже пребывающу убо непреложно и по благодати следует похвала: сице и укоризна приемлющу злобу змия: Не приемлющу бо дары похвала, но подающу подобает со благодарением. По благодати же, может быть, имать приемый похвалу за намерение прияти дары, яже не име, паче же за благоразумие о благодетеле: и аще сие не бывает, не точию лишается похвал, но и осудится (с. 714) за свое неблагодарение. Никтоже сице безстудно дерзает глаголати, яко не приял дара, но лукаводейством крадя похвалу, и безмолвием хваляся, судит, акибы не от того творца бываемая, якобы сам богатство, еже мнит имети, стяжа себе, а не по благодати приял. Аще же иногда благодарит сицевый подателя, но якоже фарисей оный мечтает, и глаголет в себе: благодарю тя, яко тако и тако есмь{Луки гл. 18, ст. 11.}. Добре убо рече евангелист, паче же сердцеведец Бог, в себе, а не к Богу, глагола. Аще бо и к Богу мняше усты глаголати, но ведый надменную его душу, не к Богу рече, но, глаголет, фарисей став, сице в себе глаголаше. А еже глаголати писанию многажды тыяже глаголы, или сим подобныя, несть, глаголет златоуст, иносказание или многословие, но да впечатлеется слово в сердце слышателей. _псалмопевец же от любви не хотяше речение оставити, якоже невкусившии его сладости, но от нерадения и самое то речение пренебрегают, да избавятся тяжести его. Убо сицевый когда приносит достоин плод от Божественных писаний, не паче ли осуждение и помрачение ума, внегда отверсти вход бесом, его ратующим? по словеси Господню: Аще в сурове древе сия творят, в сусе что будет{Луки гл. 23, ст. 31.}? И, аще праведный едва спасается, нечестивый же и грешный где явится{Притч. гл. 11, ст. 31.}? И аще имущих весь ум в памяти Божией невеществен и безвиден ратуют бесове, и аще бы Бог сицевых не заступал смиренномудрия ради их: не возмогла бы восходити молитва их, но возвратилася бы тщетна. Что сотворим мы окаяннии, яко ниже к воздуху усты глаголем, да поне когдалибо возмилосердовав Бог, снизшел бы неведению и немощи нашей ради благоразумия. А яко и совершенных ратуют беси, послушаем, что глаголет святый макарий, яко никтоже зде совершен бывает в нынешнем веце. Понеже обручение бе даемое зде, и во свидетельство приводит (с. 715) некоего от братий, иже моляшеся с некиими, и абие восхищен бысть на небо умом, и виде горний иерусалим и скинии святых, и низшед отпаде добродетели, и в совершенную прииде погибель, за еже мнети себе в чесом предуспети, а не вящший имети долг, яко сподобльшася сицевыя высоты, недостойна суща, и персть по естеству. И паки тойже рече: Многия вем и от искуса, и аз в сицевыя внидох, и вем известне, яко никтоже зде совершен: но аще бы и невеществен совершенно был бы, и с Богом соединен, грех паки в след его грядет, и никогдаже прежде смерти совершенно истребляется. И святый нил о некоем рече, яко моляшеся, и по Божию попущению к пользе его, и иных многих, потрясаху его беси на высоту вземлюще за руце и нозе его, и да не вредится тело его пад на землю, на рогозине подымаху: и сие на долзе творяще, не возмогоша свести ума его с небес. Убо когда бы сицевый возжелал ястия? или когда _псалмопения и чтения востребует? но мы требуем сих ради немощи ума нашего, аще и ниже сице внимати хощем. Увы! сицевый свят боряшеся, и мы не печемся о брани: святии смирением сохраняются от сетей диавольских, и мы от неразумия возносимся! И воистинну. Велие неразумие есть, еже возноситися кому в том, еже не имать. Что же имаши, глаголет, егоже неси приял туне от Бога, или молитвами иных некиих? аще же и приял еси, что хвалишися яко не приемь{1 Кор. гл. 4, ст. 7.}, но сам творяй? Рече авва кассиан, смирение убо раждается от разума, сей же раждает разсуждение, от негоже раждается разсмотрение, еже нарицает пророк советом, иже зрит вещи по естеству, и умерщвляется ум от мира зрением Божиих тварей{Исаии гл. 11, ст. 2.}. Тому слава во веки аминь. Единонадесятое есть слово и буква, люди, Смирение же раждает разсуждение (с. 716) По естеству чувственных тварей. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 11.%) Зело благо есть вопрошати о всем, обаче искусных, неискусных же привредно, за еже не имети разсуждения: сие бо весть время, потребу, устроение человече, количество, силу, разум вопрошающаго, произволение, и намерение Божие, и коегождо речения Божественнаго писания, и ина многа. Поелику не имеяй разсуждения, может быть, трудится много, и ничтоже совершити может. И аще убо обрящется кто имеяй сие, наставник есть слепым, и свет сущим во тьме: и на него долженствуем возлагати вся, и от сицеваго приимати, аще иногда и не зрим, якоже хощем от неискусства. Но обаче имеяй сие, от сего паче показуется, от еже мощи тому устроити, глаголемая разумети не хотящих и не желающих. Зане дух испытует, и явление Божественных дел, от еже мощи и не хотящ ум понудити верить, по примеру отцев, ионы, захарии и давида, иже от разбойник, егоже удержа ангел еже глаголати что отнюд, кроме правила его внегда пети. Аще же подобне несть ныне, еже быти кому в разсуждении таковаго рода, за еже не быти раждающему тое смирению, с терпением о коемждо начинании долженствуем молитися{Колос. гл. 4, ст. 2.}, по словеси апостола. Аще бо и не имамы преподобных рук, сиречь, чистоты души и тела, но убо поне кроме злопомнения и помыслов быти потщимся. Сие бо есть апостольское, еже воздевати преподобныя руки без гнева и размышления{1 Тим. гл. 2, ст. 8.}. И аще что разумеем быти по Бозе, безстрастно сотворим, аще, может быть, и не зело благо есть, за недоумение же и намерение еже по Бозе, во благое нам содеянное от Благодати (с. 717) вменится. Аще же не есть страсть, но по воле Божией, якоже речеся, и сия убо по нужне единыя ради Божия благости: а идеже своя воля, а не Божия, тамо возвышение, и Бог не благоволит, ниже открывает свою волю, яко да не кто разумеваяй, и не творяй, вящше осудится. Зане елика Бог подает нам, и елика удерживает у нас, на пользу строит, аще и мы якоже дети не разумеем: ниже ниспосылает святаго своего Духа, не очищшему себе от страстей телесными и нравственными деяниями, яко да не уклонится от обычая к страстем таковый, и будет повинен святаго Духа нашествию. Но егда долго время пребудет кто в подвижничестве, и очистит первее тело по действу от греха, мала же и велика, потом душу от всякаго желания и вида ярости, и нравы благим обычаем соделает, ко еже никакоже кроме хотения ума творити что сим пятьми чувствы, ниже по внутреннему человеку снисхождение да будет к чесомулибо таковому, и повинется себе человек, тогда и Бог повинет ему всяческая благодатию Духа святаго ради безстрастия. Подобает бо ему повинутися первее закону Божию, и тако повинет яко словесен сущая во власти, якоже уму обладати, якоже от начала создася, царством мудрым, целомудрым, мужественным же и праведным. И ныне убо укрощает ярость мягкостию желания, ныне же удерживает желание жестокостию ярости, и познает, яко самодержец есть, и действует всеми уды телесе{Втор. гл. 6, ст. 5.}, по заповеди Божией, и не ктому от забвения и неведения окрадается, якоже прежде. Тогда убо от упражднения, еже по Бозе разсмотрителен бывает, и прозирати начинает уготованныя сети диаволи, сокровенная и по крадению бываемая: будущая же не прозирает якоже пророцы, сие бо паче естества есть, и подается к пользе общей. Разсмотрение же естественно есть, и уму очищшуся, является (с. 718) сие от удержания страстей аки в мраке сокрываемо: смиренномудрия же ради приходит благодать, и отверзает душевное око, еже ослепи диавол, и абие начинает человек зрети вещи по естеству, и не ктому прельщается от внешняго зрения вещей, якоже прежде: взирает бо безпристрастно таковый на злато, сребро, драгоценная камения, и не прельщается, ниже пристрастно судит, но весть, яко от земли суть сия, якоже и прочия вещи мира, по примеру святых отец. Зрит человека, и познает, яко от земли есть, и в землю обратится, сие же не просте вменяет: ибо вси человецы от искуса сия познают, но от страстей насилуеми к вещам пристрастни бывают. Аще кто от возношения мнит, яко без первых трудов и добродетелей доспе, во еже зрети творения по естеству, несть чудно. Весть во сие творити и слепыя мнящия зрети, и не разумныя велехвалитися всуе. Аще во сице мощно было бы зрети творения по естеству от единаго мнения точию, не потребен бы плачь был, и от сего не точию очищение, но и многообразное подвижничество и смирение и благодать свыше, и безстрастие: но несть сие, несть. Бывает бо удобнейше многажды в простейших, и ум имущих чистый от мира вещей и лукавствий, егда бы случилося сицевому повинутися искусну и Духовну отцу: или паки первее по смотрению благодати, прежде еже разумети десная, или шуяя тому, якоже рече соломон{Притч. гл. 4, ст. 27.}. Работающим же нам страстем от юна возраста, и всякому лукавству и злодейству вкратце изучившимся, со всяким усердием кроме Бога и труда и времени, сицевых зол избавитися, и сице зрети не возможно, аще негде якоже тая, и стяжание добродетелей возлюбивше делом и словом, о сих тщательне прилежим: аще многажды и ниже тако бывают полезни нам тщания, или за еже не претерпети искушений даже до конца, или от (с. 719) же не ведети нам пути или намерения, или от лености, или от неверия и других многих образов, имже несть числа. Аще же сия сице суть, и далече есмы ради превосхождения, како дерзнем рещи, яко доспехом в первую красоту. Аще не от самоугодия прельщаемся и сокрытая погибели. Якоже бо самоукорение, невидимо есть успеяние, за еже добре шествовати и не ощушати: сице и возношение и самоугодие, тайная есть погибель, за еже обращатися нам вспять, и не познавати. И воистинну. В тщеславную душу, яже и от благодати очищшияся страсти воз_обращаются. И Господь, егда же изыдет, глаголет, нечистый дух и проч: {Матф. гл. 12, ст. 43.} Почто? Зане не имать место делания духовнаго, из негоже изыде, ниже смирения. Сего ради и с приложением иных зол, и многих приходит от боязни, и живет. Разумеваяй да разумеет. Не хощет бо слово предати ясна вся, ниже паки оставити напротив, но якоже пользует. Ибо, глаголет златоуст, великое и сие Божие благодеяние, во еже быти некиим от Божественных писаний зело ясным, некиим же сокровенным. Яко да овеми убо в веру и любовь приидем, и да не от многаго непостижения в неверие и уныние низпадем: овеми же во испытание и труд воздвигнемся, и гордости избавимся, и смирение обрящем, от еще не мощи нам постигнути. И сице от обою приемлем плод смирения, и желания к Богу, аще ощущаем бываемыя в нас дары. Пятое убо зрение, о немже слово и утверждение сие есть, еже мощи кому делом зрети чувственная творения, и помыслы от разсуждения, и не от некия прелести не разумети, и вне Божественнаго намерения страстным творити что, или снисходити помыслу. Но аще и смерть предлежит, от Божияго намерения не отступати словом и делом. Сие же о конце разума речеся, зане в начале якоже ученик по нужде улучает намерение, может же быть и (с. 720) делом, побеждаемь от обычая. И когда убо мало по смотрению заблуждает, абие обращается со многим смирением: когда же от мнения пристраствует к возвышению. Егда же тако пребывает, должен ведети, яко благодать наказуя учит его смирятися и ведети, откуду приемлет крепость и разум, яко да не будем надеющеся на ся, глаголет, но на воздвигшаго, и проч: {1 Петр. гл. 4, ст. 11. 2 Кор. гл. 1, ст. 9.}, еже и зде бывает. Аще бо претерпевает кто, ниже надмеваяся, ниже отвращаяся от добродетели, воздвизается и сам от умерщвления телесе, и вещей в разум сущих. Ибо, по словеси апостола, сраспинается телесных ради деяний человек телесне, и душевных ради деяний душевне{Галат. гл. 5, ст. 24.}, таже сице спогребается умерщвлением чувств, и еже по естеству разумом, и востает умне безстрастия ради во Христе Иисусе Господе нашем, тому слава и держава, во веки веков, аминь. Буква мыслете и второе надесять слово. Убо настоящее, чувственных же творений, Искус показует зрения их, И да никтоже безвременне взыщет. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 12.%) Уму не стяжавшему умерщвления от страстей, не пользует приитти в зрение чувственных: аще же тщится и не упраждняется в поучении Божественных писаний, в разуме и безмолвии, паче омрачается человек от забвения, и помалу в неведение приходит, аще, может быть, и в разум ума доспе таковый, и паче аще не от благодати прииде разум тому неведущу, но от чтения и искусных притом наставников о таковых тайнах. Якоже бо земледелец, аще не возделовает (с. 721) землю, тернием порастает, и паче аще добра есть: сице и ум, аще не упражняется в молитве и чтении, и не имать сего дела, одебелевает, и не весть. И якоже аще одождевается земля, и солнцем освещается, не пользуется земледелец, аще не насевает и не хранит ю: сице ниже ум может имети разум без нравственнаго деяния, аще негли и от благодати приял сия. Но купно еже уклонитися мало от нерадения к страстем, абие заблуждает. Аще же колико зрит с возношением, оставляется от благодати. Сего ради убо отцы аще и от старости и безсилия телесная деяния умаляху часто, но убо душевная никогдаже, зане вместо телесных, имеяху телесную немощь, могущую плоть окаянную устроити. А еже хранити душу безгрешную, да ум просветится без нравственнаго деяния, не возможно. Понеже убо орудия многажды земледелец пременяет, может же быть и сопрятывает я. землю же невозделанну, или ненасеянну и ненасажденну, или паки нехранимь плод никогдаже оставляет, аще убо хощет от плода вкусити. Аще же кто тать есть и разбойник, и не дверию сею внити восхощет, но инуде прелазя{Иоан. гл. 10, ст. 8.}, якоже глаголет Господь, сего не послушают овцы, сиречь Божественная разумения, по словеси Божественнаго ма_ксима. Зане тать не приходит, разве да украдет ради слышания, и убиет иносказанием. Не могий наставитися писанием, и погубит себе и разумения лжеимеиным своим разумом мнения ради. Иже бо пастырь созлостраждет убо разумением яко добрый воин Христов{2 Тим. гл. 2, ст. 3.}, по словеси апостола, хранением Божественных заповедей, вводит же тесными враты, сиречь смиренномудрием, и дверию безстрастия. И прежде убо неже сподобитися благодати, яже свыше, упраждняется, и от слуха навыкает о всех. И еликожды приходит волк в виде овцы, прогоняет его самоукорением, глаголя: Не вем кто еси, Бог весть. Аще же (с. 722) негли безстудно входит разумение, и ищет приятися, глаголя, яко аще не составиши разумения, ниже разсудиши вещи, неверен еси и невежда. Отвещает сей: но и юрод, аще речеши, есмь, по слову Божественнаго златоуста, зная, яко юрод в мире сем, премудр бывает, по апостолу{1 Кор. гл. 3, ст. 18.}, и якоже рече Господь: Яко сынове века сего мудрейши паче сынов Царствия Небеснаго в роде своем суть{Луки гл. 16, ст. 8.}. И воистинну: зане убо побеждати и богатети, мудру же быти и славитися властительствовати и ина сицевая любят, аще иногда и не получают сицевых, и труд остается безполезен, но убо в сицевых временне и паче силы тщатся. Ови же предреченным противная хотят имети, имиже и зде многажды приемлют залог тамошняго блаженства, и тщатся аще якоже и те, да свободу ум приимет по благодати, еюже может имети память недремлющу, и разумения, или ведети аки свидетельствуема от Божественных писаний, и от сущих во искусе духовнаго разума, или аще и в разуме мнозе не ведети от недоумения познавая, яко яже прежде сего разумения искушения бяху в научение самовластия, яко да смиренномудр убо отвратится, и не верует своему помыслу и разумению, паче же боится и вопрошает со многими слезами, и уклоняется во смирение и самоукорение, и яко велию тщету вменяет разум и дарования. Гордый же течет составити разумения своя, не слыша лествичника глаголющаго, не яже времене прежде времени взыщет, и проч: И святаго исаака учащаго, да не безстудно внидеши внутрь, но с молчанием благодари. И златоуста рекшаго: не вем, от апостола навыкша. И дамаскина о адаме рекшаго, яко не бе время прилагатися зрению чувственных. Чувствия бо детей для твердой пищи немощна суть, требуют же млека{Евр. гл. 5, ст. 12.}, якоже глаголет апостол. Сего ради да не ищем зрения, не во время зрения, но первее матерь добродетелей в себе стяжим, и (с. 723) разум самодвижне приидет Благодатию Христовою. Тому слава во веки веков, аминь. Буква наш, слово же тринадесятое О разуме умных зде, Сиречь о разумных воинствах безплотных, От чувственных доказует умозряй. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 13.%) Умный убо разум бывает от навыкновения в чувственном зрении, не ангела же имать видети разумный. Како бо невещественное существо, единому ведомое творцу, может человек видети, иже ниже свою душу зрит? Ко общей убо пользе, по смотрению Божию, являхуся многажды ангели отцем нашим. Между же нами ниже сие бывает, зане от возношения сего хощем, и ниже о общей печемся пользе, ниже претерпеваем что по Бозе. Сего ради ктолибо таковаго желаяй, беса паче желает видети: ибо сатана преобразуется во ангела светла{2 Кор. гл. 11, ст. 14.}, рече апостол, паче же егда кто отнюд сия не вменяет, ниже верует, аще негли и бывает: тогда бывает, аще приемлет к общей пользе. Познавается же убо сие от еже не хотети нам, ниже во сне что сицево прияти, или тонкость в мысли имети, аще будет, но аки ниже ведуще что о существовании нашем. Зане поистинне ангел имать власть от Бога, и нехотящ ум творити в мире пребывати и прияти его. Бес же не может сего творити, но аще бы увидел ум того приемлющь, является по попущению: аще же ни, удаляется гонимый от ангела хранящаго от Божественнаго крещения, за еже уму не погубити самовластие. И сия убо сице: речется же о едином зрении горних чинов, како убо девять суть чинов (с. 724) по словеси великаго дионисиа, и якоже обретаем во всех писаниях. Имут же девять чинов имена по естеству и действию: безплотни убо глаголются, яко невещественни: умни же, яко умы суть: и воинства, понеже Царя всех суть служебнии дуси{Евр. гл. 1, ст. 14.}. И паки иная нарицания имут, общия же и особенныя, сиесть силы, и ангели нарицаются. Но ово убо единаго чина нарицание, по действу же глаголются девять: Силы, яко могущия вся совершати Божественная иная хотения. Ангели же паки, собственное нарицание единаго чина от нас убо человек, перваго, от страшнаго же престола есть девятаго. По действию же глаголются ангели вси, яко возвещающие Божественная хотения человеком. Ибо ко иову ин ангел, глаголет соломон, прииде, и не бе святый ангел. Понеже обретеся един, рече златоуст, и прииде возвестити. Но и Господа ангелом Божественное писание на разных местах нарицает: ангелы, глаголет, странноприят авраам, и Господь бе безплотен{Быт. гл. 18.}, якоже глаголет дамаскин к Богородице: В сени авраам узре в тебе Богородице таинство, Сына бо твоего безплотна подят, и прочая. И паки в пещи со отроки сам бе{Даниил. гл. 3, ст. 92.}. Глаголется же по действию ангел, якоже глаголет пророк исаиа: Велика совета ангел{Исаии гл. 9, ст. 6.}. Якоже и сам рече Господь: Яко, яже слышах от отца моего, сия возвещаю вам{Иоан. гл. 15, ст. 15.}. Тому слава во веки, аминь. Буква _кс, слово же настоящее О истинном безстрастии вообще: Главизны же уже четыренадесять, Благодатию Божиею суть вкратце. Ныне же начало, благослови отче. (с. 725) %(Слово 14.%) Странная вещь и преславная есть безстрастие. Зане можно во еже в навыкновении победити человеку страсти, подражателем Богу соделати его по силе человеческой. Претерпевая бо безстрастный и ратуемь от бесов и лукавых человек, аки иному страждущу бывает, якоже бяху святии апостоли и мученицы: и ниже славимь возносится: ниже укоряемь скорбит: вменяет бо, яко сладостна убо благодать и снисхождение Божие паче достоинства суть, скорбная же искус. И ова убо зде по благодати к утешению подаются, ова же к смиренномудрию и благой надежде в будущем веце, и яко нечувствен во мнозем чувствии прискорбных от разсуждения пребывает. Безстрастие же несть добродетель едина, но всех добродетелей наименование. Якоже бо человек не един уд есть, но мнози уди тела составляют человека, и паки ниже сии едини, но с душею. Тако и безстрастие многих добродетелей сложение есть, и вместо души имать святаго Духа. Зане бездушна суть вся глаголемая Духовная дела, аще не имут Духа святаго, от негоже и наименование духовный глаголемый прият. Аще бо душа не отвергнет страсти, не приидет в ню святый Дух. Но ниже паки кроме сего безстрастие глаголется обдержительная сия добродетель. Но аще кто негли и таков будет, в нечувствии паче есть. Сего ради и еллини не познавающии сия глаголют: Не буди безстрастен, якоже бездушен, ниже встрастен аки безсловесен. И еже убо рещи безстрастен, аки бездушен, по разуму тех рекоша, не имуще разума Духа святаго. А еже рещи встраственна человека безсловесна, и мы тожде глаголем, не яко от них навыкше сие, просте глаголем. Сие бо ниже разум есть, ниже искус, но яко во искусе бывше страстей мучительства, навыкохом, от чесого пострадахом. И паки от отец безстрастия сподобльшихся навыкше стяжанию добродетелей пишем. Глаголют бо, яко пленен бывает и (с. 726) нечувствен зело встрастный от любви ко страстем. И егда убо от желания некоего устремляется неразсудно якоже безсловесен, егда же от ярости отмщающия желание, якоже зверь зубы скрещещет на подобородных. Сице и безстрастный человек от совершенныя любы Божия нечувствен бывает. И овогда убо в Бозе имать непрестанное поучение, овогда же в видении некоем чудодействий его, и в речении некоем Божественных писаний, по словеси святаго нила. И аще и посреде многих, и на торжище есть, яко един пребывает ум его. Сие же устроение бывает от хранения Божественных заповедей Христовых, емуже слава и держава во веки, аминь. Божественных заповедей хранение, К Богу и ближнему любы знамение есть. Сего бо ради о любви и слово Настоящее пятое надесять есть. Букву же имать о малое, Закона бо начало и конец любы. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 15.%) Хотяй рещи чтолибо о любви, о Бозе глаголати дерзает, по словеси иоанна Богослова: Любы, глаголет, Бог есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает{1 Иоан. гл. 4, ст. 8 и 16.}. _о чудесе! сия начальнейшая из всех добродетелей естественна есть: почему и закон вопервых о сей рече: Возлюбиши Господа Бога твоего, и прочая{Втор. гл. 6, ст. 5.}. Аз убо слышав от всея души, изступих, и не ктому требовал прочиих словес. Еже бо от всея души, словесное, яростное же и желательное есть: из сих бо трех сил состоит душа. И словесное убо, Божественная помышляет присно: желание же, единаго того желает непрестанно, и отнюд не инаго кого: понеже от всея (души) закон рече: и ярость (с. 727) естественне действует противу возбраняющих сицевое желание, и единое. Добре убо рече, яко Бог любы есть{1 Иоан. гл. 4, ст. 8.}. Аще убо сии три силы душевныя узрит Бог к нему единому имущия желание, якоже заповеда, непременно и сам якоже благ, не токмо любит, но и вселится и походит в нем, якоже рече, наитием святаго Духа{2 Кор. гл. 6, ст 16.}. Тело же неволею и не хотящее аки безсловесное повинется разуму, и не ктому плоть похотствует на дух{Гал. гл. 5, ст. 17.}, якоже рече апостол. Но якоже солнце и луна Божиим велением водими освещают мир, аще и бездушна суть: сице и тело хотением души творит дела света. И якоже убо солнце от востока на запад на всяк день проходя творит день един, и без него бывает нощь. Сице и каяждо добродетель, юже творит человек, просвещает душу, и без сея страсть и тьма бывает, дондеже паки добродетель стяжит, и сице приходит свет. И якоже солнце от края востока начиная, даже до другаго края помалу пременяя лучи совершает год: сице и человек от начала добродетелей помалу предуспевая, безстрастен бывает. И якоже луна исполняется и умаляется чрез месяц, сице и человек по коейждо добродетели успевает и умаляется на всяк день, дондеже в навыкновении будет прилучившияся добродетели. И овогда убо скорбит по Бозе, овогда же веселится благодаря Богу, недостоин сый стяжания добродетелей. И егда убо паки просвещается, егда же омрачается, дондеже совершится путь. И ова убо возношения ради, ова же отчаяния ради по смотрению бывают. Якоже бо в нынешнем веце солнце творит пременения, и луна умножения и умаления. В будущем же присно свет есть праведным, и тьма, увы! подобным мне грешным: тако и ныне прежде совершенныя любве, и Божественнаго видения смешенны премены имать душа, и ум помрачения с добродетельми и разумы, дондеже сподобится (с. 728) человек будущаго делания совершенныя ради любве, еяже ради весь труд бывает. Ибо любве ради послушает заповеди сый в повиновении, и сея ради нестяжатель бывает и раб, богат и свободен, яко да попустит хотящим имети тая, и себе. Подобне и постяйся, яко да инии питаются от стяжания его, яже сам хотяше ясти. И просте всякое делание, или Божия ради любве, или ближняго бывает: и реченная убо и сим подобная ближняго любве ради бывают. Бдение же и _псалмопение, и елика такова ради любве Божия, тому слава, честь и держава во веки веков, аминь. Буква покой и шестоенадесять слово, О Божии разуме вкратце. Понеже мнози отцы, о Богословии Рекоша во многих канонах же и словесех. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 16.%) Вся убо, елика сотвори Бог, имут начало, аще же восхощет, и конец: зане от не сущих быша. Бог же ниже начало, ниже конец имать, подобне и совершенства его. Зане никогдаже без сих бе, но присно преблаг есть и праведен, всепремудр, всемогущь, непобедимь, безстрастен, неописан, безпределен, неизследимь, непостижимь, безконечен, присносущен, несоздан, непременен, непреложен, истинен, несложен, невидимь, неосязан, необятен, совершен, присуществен, неизглаголан, неудоборазумеваемь, многомилостив, всещедр, многоблагоутробен, вседержитель, всевидящь. Не яко, глаголет великий дионисий, имея совершенства, понуждается во еже творити коеждо, якоже добродетельнии. Но хотя производит благо, и якоже орудия употребляет со властию самоизвольне. Ангели убо и добродетельнии человецы по благодати от него со бытием своим и добродетели прияша, имиже подражая ему, (с. 729) содеялися праведни, блази и премудри. И ови убо, понеже творения суть, требуют помощи и снизхождения, Вседержителя, без негоже ни добродетели ниже премудрости имети могут. Зане твари удобопременны суть, и аки совокупленна из различий некиих, сложна глаголются. Бог же безплотен, прост, безначален, един Бог во отце и Сыне и святем Дусе, покланяемь же и славимь от всея твари. И иже по подобии его быв. едину волю имать, а не многосложну, но чист имать ум, присно в безвиднем упражняется: елико по себе может, и по смотрению же низходит невольне от безвиднаго к видению каковаголибо писания, или тварей. И яко да не осудится, промышляет о телеси, не яко любя сие питати хощет, но да не устроит совершенно непотребным, и сего ради осудится, якоже предречеся. Якоже бо ум не отвергает страстей о себе, но употребляет сия естественне: сице ниже душа отвергает тело, но употребляет его на всякое дело благо. И якоже ум, безсловесная убо стремления страстей удерживая, управляет же куюждо от сих к Божественной воли. Сице и уды телесе удерживая человек едину творит волю, а не многия. Ниже бо четыре стихии телесе, или многия его уды, яже хотят, попустит творити, ниже три душевныя силы неразсудно и необузданно помышляти, или и двизати тело к деланию, но духовною премудростию промышляя, нераздельную творит триех сил волю. Виды же сея премудрости суть четыри: мудрость, целомудрие, мужество и правда, о нихже написа Богослов высочайшая, во Христе Иисусе Господе нашем, емуже слава и держава во веки, аминь. Се ныне седмоенадесять слово О единой из главных добродетелей есть. Понеже доспехом буквы рцы, Мудрость же есть первая от четырех. Ныне же начало, благослови отче. (с. 730) %(Слово 17.%) Всем убо хотящим удобно есть о четырех начальных добродетелех от Богослова навыкнути, обаче же и зде о коейждо речется мало. Зане всякая добродетель требует сих четырех, и всякое начинание первыя, сиречь, мудрости требует, и без сея не бывает. Како бо без мудрости прилучившаяся вещь соделовается? Сия бо мудрость раждается от словесности, среди же находится лукавства и неразумия, сиречь, ко еже паче мудрствовати. И ова убо выше привлекает мудрость, ко еже лукавствовати и повреждати душу имущаго сию, и еликих может. Ова же нечувственна и суетна творит, и ниже о Божественных вещех, ниже о чесом от пользующих душу, или ближняго ум пещися попущает. И ова убо горе высочайшей, ова же пропасти уподобляется. И шествуяй среди сих сущим полем, есть мудр, а совращаяйся, или долу в пропасть падает, или горе много восходити покушается, и не обретая пути, невольне и нехотящ в пропасть паки низвергается, и не может стати, за еже не хощет покаянием обратитися в мудрость от высоты горы. В пропасть же падый молит со смирением могущаго возвести на царский путь добродетели. Мудрый же ниже восходя возносится. и ищя вредити кого, ниже неразумно низходит и сам повреждается от кого, но лучшая собирая, хранит во Христе Иисусе Господе нашем, емуже слава и держава во веки, аминь. Буква слово, настоящее же О целомудрии осмьнадесятое слово. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 18.%) Целомудрие есть здравое мудрование, сиречь непрестанное. И ниже к необузданности уклонятися попущает имущаго сие, ниже ко окаменению. Но благая собираемая мудростию хранит, (с. 731) и отвергает вся горшая, и собирает к себе помысл, и собою возводит к Богу. И якоже добрый пастырь овцы, сиречь Божественная разумения внутрь и окрест собирает, и необуздание, аки неистова пса убивает уклонением от вредящих: окаменение же изгоняет аки дивия волка, и не попущает на пажити поясти овцы, но выну зрит его, и явным творит словесности, да не во темноте укрыется и сопребывает разумениям его. Раждается убо целомудрие от желательныя силы души, без сего же ничтоже сохраняется благо, аще бы негли и было: зане не сущу целомудрию, или горе стремится тричастность души, или долу, сиречь, ко окаменению, или к необузданию. Необуздание же глаголю, не о чревобесии и блуде точию попечение имать, но о всякой страсти и помысле не по Бозе вольне помышляемом. Оно бо целомудрие все сии страсти укрощает, и удерживает безсловесныя стремления души и тела, и сии управляет к Богу, емуже слава во веки, аминь. Буква твердо, слово же о мужестве Уже девятоенадесять есть, И раждается от желательныя силы сие: Среди же есть дерзости и боязни. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 19.%) Мужества свойство, не всегда побеждати и покаряти ближняго: сие бо дерзость есть, и свыше есть мужества. Ниже паки о еже уклонятися страхом искушений, деланий же и добродетелей яже по Бозе: сие бо паки боязнь есть, и нижше ея есть. Но всегда претерпевати во всяком деле блазе, и побеждати страсти душевныя и телесныя. Понеже несть наша брань к крови и плоти, сиречь ко человеком, якоже древле иудеи, да побеждаяй во бранех иноплеменники, дело Божие (с. 732) творит: но к началом, и ко властем{Ефес. гл. 6, ст. 12.}, сиречь к невидимым бесом. И побеждаяй умне побеждает, или побеждается от страстей: оная бо брань прообразование бе нашей брани. Две бо сии страсти, аще и противны являются взаимно одна другой, но убо от нашей немощи востают. И дерзость убо горе привлекает, и устрашает акибы ужасая, якоже немощный медведь: боязнь же убегает, якоже гонимый пес. Зане никто из имущих едину от двух сих страстей, уповает на Господа. Сего ради на брани не может и стати, аще и дерзает, аще и боится. Праведный же яко лев надеется на Христа Иисуса Господа нашего, емуже слава и держава во веки, аминь. Слово двадесятое, в немже буква в О правде всех добродетелей. Сия бо подает равенство: Раждается же сия от ума паки. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 20.%) Бог славимь есть, глаголет великий дионисий, и правды ради. И достоит: без сея бо вся неправедна, и кроме ея не пребывают. И глаголется убо разсуждение, подает же равенство во всяком начинании, да ни оскудение умалением в ком будет, ниже множеством превосхождение. Зане аще и противна кажутся, аки свыше и нижше правды суть, но убо в неправду обоя уклоняют едину часть. Черта бо аще и высоту имать, аще и круглость, вне праваго намерения есть: и мерило такожде кую страну низу поклонит, тая и превышает другую. Могущий же содержати правду, ниже долу неразумием, необузданием же и боязнию и превосхождением подвига, падает, и ползает аки змий на чреве, ядя землю, и работая (с. 733) страстем безчестия: ниже паки горе лютостию же и дерзостию, окаменением же, и умалением вземлется, и паче мудрствует лукавствуя не по достоинству{Римл. гл. 12, ст. 3.}: но мудрствует во еже целомудрствовати, и претерпевает со смирением, зная, яко приял, еже имать по Благодати{1 Кор. гл. 4, ст. 7.}, по словеси апостола, и не отрицает. Вредит бо себе и ближняго, паче же, хулит Бога, внегда приписовати себе дела Благая. Но аще мнит имети от себе коелибо благо, еже мнится ему имети, возмется от него{Луки гл. 18, ст. 18.}, якоже глаголет Господь. Тому слава и держава во веки, аминь. Буква ферт, двадесять первое слово, О совершенном мире помыслов, Якоже ученицы от Господа получиша. Сей бо от Бога дан есть. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 21.%) Господь рекий ко апостолам: Мир мой даю вам, присовокупи: не якоже мир дает, сиречь не просте, якоже страны тоя человецы, егда друг друга целуют, глаголюще: мир вам. И якоже рече соманитяныня: мир тебе{4 Цар. гл. 4, ст. 23 и 26.}. И паки елиссей к гиезию: и речеши, мир ти, сиречь к той, мир ли мужу твоему? мир ли отрочищу? Но мир всяк ум превосходящий, егоже дает Бог любящим его от всея души, ради бед и браней прежде сего бываемых. Сего бо ради паки рече Господь: Во мне мир имате{Иоан. гл. 14, ст. 27.}. И присовокупи: В мире скорбни будете: но дерзайте, яко аз победих мир{Иоан. гл. 16, ст. 33.}. То есть, аще бы и мнози скорби имел кто, и многия беды от бесов и человек, имея же мир Господень, вся ни во что вменяет. И паки рече: Мир имейте в себе{Марка гл. 16, ст. 8.}. Сия же вся предрече им Господь, (с. 734) яко хотяху они во брани приити, и скорби претерпевати его ради. В подвизе же кийждо из нас верных ратующия имать страсти, и соблажняющия его, и аще имать с Богом мир и с ближним, вся побеждает. Сия бо суть мир, егоже повеле иоанн Богослов не любити{1 Иоан. гл. 2, ст. 15.}, и не творение, но похоти плотския. Мир же имать душа с Богом в себе, егда бы мир имела, и была бы вся в Бозе. Бывает же паки сице, егда бы со всеми человеки мир имела, аще бы и лютая от них страдала: незлобием бо никакоже смущается, но вся терпит, всем добра хощет, всех любит ради Бога и ради естества. И о неверных аки погибающих рыдает, якоже сотвори Господь и апостоли, о верных же молится и болезнует{Луки гл. 23, ст. 34. Деян. гл. 7, ст. 60.}: и тако мир помыслов приемлет, и пребывает умозрением и чистою молитвою в Бозе. Тому слава во веки, аминь. Слово двадесять второе и буква хер, Яко радость раждается от мира, О нейже мало речется: Зане и другая Духовная есть радость. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 22.%) Радуйтеся о Господе{Филип. гл. 3, ст. 1.}, глаголет апостол, добре рече: о Господе. Аще бо не о Господе будет радость, не точию не радуется кто, но отнюд никогдаже радуется. Ибо иов исчисляя человеческое житие, всякую скорбь имущее обрете{Иова гл. 14, ст. 16.}: такожде и великий василий. Григорий же нисский нечувственности ради прочиим животным рече радоватися: словесну же человеку никакоже преставати от плача: зане, глаголет, ниже тех благих, ихже испадохом: удостоихомся имети разум. Тем и естество (с. 735) учит паче плакати, яко многоболезненна и многотрудна жизнь, и аки изгнание многогрешна. Но аще кто имать память Божию присно, веселится, по _псалмопевцу: помянух Бога, и возвеселихся{Псал. 76, ст. 4.}. От Божией бо памяти веселяся ум, забывает скорби мира, и от сея на него надеется, и безпопечителен бывает, и безпопечение радостотворит, и благодарити устрояет: благодарение же бываемое со благоразумием: возращает дары и дарования. И елико умножаются благодеяния, возрастает благодарение и чистая молитва со слезами радости: и помалу от слез печали и страстей избавляется человек: потом и в духовную радость от всякаго навыкновения приходит. И сладостных убо ради смиряется и благодарит, искушений же ради извещавается в нем надежда о будущем. И обоима радуется, и любит Бога, и всех естественне аки Благодетелей, и не обретает во всякой твари могущее что его вредити. Но от разума Божия просвещаемь о всех тварех радуется о Господе, чудяся его смотрению, еже имать о своих тварех. Ибо не о единех являющихся достохвальных чудится доспевый в духовный разум, но и о сокровенных неискусным нужнейших от чувства ужасается. И не чудится дню единому света ради, но и нощи. Всем бо нощь полезна, делателем убо безмолвие и упражднение подает: плачущих же к памяти смерти и ада ведет: нравственное же проходящих к совершеннейшему поучению и испытанию благих дел и устроению нравов приуготовляет, якоже глаголет _псалмопевец: Яже глаголете в сердцах ваших: на ложах ваших умилитеся{Псал. 4 ст. 5.}, сиречь: в безмолвии нощи умилитеся, помянувше во смущении дня бываемая поползновения, и учаще себе в пениях и песнех духовных{Кол. гл. 3, ст. 16.}, сиречь, в молитвах и _псалмопениях себе учите пребывати, поучением и вниманием чтения: сице бо исправляется нравственное деяние, внегда поучатися, яже (с. 736) суть дне, да приимет чувство безмолвием нощи, и возможет плакати, в чесом согреши. И егда благодать во успеяние приведет его, и обрящет во истине и не мечтании чТолибо из нравственных души и тела, делы или словесы, по заповеди Христовой, бываемая, Благодарит со страхом и смирением, и подвизается молитвою и многими слезами к Богу сохранити оный благий нрав, учя себе к памяти его, да не от забвения паки той погубит: яко многим временем благий нрав в нас исправляется. И еже многим временем и трудом исправляемое, мощно во едино мгновение времени погубити. И сия убо о делательных суть. О умозрительных же нощь имать многая видения, якоже глаголет великий василий: ибо присно воспоминает сия миротворения. За еже сокрытой от тьмы быти всей твари, якоже первее, и зрети устрояет: како небо бе едино некогда и без звезд, егда от облаков ныне скрытым бываемым: и в келлию вшед, и тьму точию зря, поминает тьму яже верху бездны, и паки внезапу чистое небо бываемо: и вне келлии став сицевый ужасается, зря горний мир, и хвалит Бога, якоже рече во иове о ангелех: егда видеша звезды{Иова гл. 38, ст. 7.}. Зрит же и землю невидиму и неустроену, якоже тогда, и человеки сном обдержимы якоже не сущих, и бывает чувствием един якоже адам, и восхваляет творца и содетеля твари в разуме со ангелы. И от бываемых убо громов и молний, возпомышляет день суда: от гласов же птиц, аки чувствуя глас тогдашния трубы: и от восхождения денницы и лучи, разумевает явление честнаго и животворящаго Креста: и востание человеков от сна уподобляет воскресению: и от солнца, Господне пришествие. И како ови убо предусретают песнопением, якоже на облацех тогда святии: ови же нерадят, и пребывают спяще, якоже судитися тогда имущии. И ови убо славословием, зрением же и молитвою, и (с. 737) прочиими добродетельми весь день веселящеся, во свете разума пребывают, якоже тогда праведнии: ови же во страстех и тьме неразумия пребывают, якоже тогда грешнии. И просте рещи имеяй разум всякую вещь обретает, содействующую ему ко спасению души, и славе Божией, еяже ради и быша от Бога разумов и Господа, якоже глаголет мати пророка самуила: Сего ради да не хвалится премудрый премудростию своею, и прочая: но о сем да хвалится хваляйся, еже разумети и знати Господа{1 Цар. гл. 2, ст. 3 и 10.}, то есть, во еже знати в разуме мнозе Господа от творений его, и подражати ему по силе хранением Божественных заповедей его, имиже познает его, и по тому творити суд и правду посреде земли возможет: о распятии бо и воскресении Господни пророчествующая сия глаголаше. И да спостраждет сицевый стяжанием добродетелей, и прославится безстрастием и разумом, и похвалу имать в себе, яко сподобися раб сицеваго владыки быти, и подражатель смирения его, сый недостоин. И тогда похвала будет от Господа{Римл. гл. 2, ст. 29.}, по словеси апостола: тогда, когда? егда речет сущим одесную, приидите благословеннии, наследуйте царствие{Матф. гл. 25, ст. 34.}. Егоже да сподобимся вси, его благодатию и человеколюбием: тому слава и держава во веки, аминь. Двадесять третие слово о писаниях, Да никакоже коелибо имут разногласие Хотящии испытати сия, Но якоже подобает разумети вся писанная. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 23.%) Пойте разумно{Псал. 46, ст. 8.}, глаголет пророк, и испытайте писания{Иоан. гл. 5, ст. 39.}, глаголет Господь. И слушаяй убо, просвещается, преслушаяй же (с. 738) омрачается. Аще бо кто не вонмет глаголемым, не толикий плод приносит от Божественных писаний, аще и пел бы и чел множицею. Упразднитеся и разумейте{Псал. 45, ст. 11.}, глаголет: зане упражднение убо собирает ум, аще и восхощет кто мало внимати, разумеет, по словеси апостола, от части{1 Кор. гл. 13, ст. 12.}, и паче имеяй частное нравственное деяние. Зане сие многоискусен ум от брани противу страстей устроевает. Обаче, не елика таинства имать кийждо глагол писания сокровен от Бога познавает, но елика может чистота ума прияти от благодати. И известно от еже познавати нам многажды глагол некий писанный по зрению, и улучити разум, егоже ради написася едино или два. И по времени некоем ум негли чистейший бывает, и сподобляется иного разума, вышшаго онаго перваго. Якоже от недоумения, и от еже чудитися благодати Божией, и неизглаголаиной премудрости его, приходит во еже ужасатися и трепетати пред Богом разумов, якоже рече пророчица анна: яко Бог разумов Господь{1 Цар. гл. 2, ст. 3.}. Не глаголю же, аще бы кто услышал от некоего писания, или человека, сие бо несть чистота ума, ниже откровение, но егда бы познал кто, и не веровал бы сам себе, дондеже обрел бы Божественное писание, или некоего от святых сосвидетельствующа самодействующему разуму глагола писания, или чувственныя, или умныя вещи. И аще негли вместо единаго намерения многия обрел бы, или услышал от Божественнаго писания, или от святых отец, да не не верует, и мнит сие быти разногласие. Зане суть некия единыя вещи, намерения же мнози: якоже одежды, аще убо глаголал бы кто, яко греет, и иный, яко украшает, и другий паки, яко покрывает, и сии трие истину глаголют, яко потребна есть одежда для теплоты, покрова же и украшения. И сии трие Божественныя намерения о одежде постигоша: и свидетеля имут Божественное писание, (с. 739) и естество вещей. Аще же кто хищник или тать сый, неразумно рекл бы, яко бы, яко потребна есть одежда для похищения или татьбы, вельми лжет. Ниже бо писание, ниже естество вещей свидетельствует, яко сего ради бысть: понеже и законы за таковая казнят. Такожде и о всякой вещи чувственной и умной, или словеси Божественнаго писания бывает. Зане святии ниже всякое намерение Божие о каждой вещи, или писанном слове познавают, ниже паки единою вся от них познаваема пишут. Ово убо, зане Бог непостижимь есть, и премудрость его не имать конца, яко да ангел или человек вместит вся, якоже глаголет златоуст о некоем видении. Яко и мы убо рехом о сем, елика подобает рещи ныне: Бог же с реченными и ина неудоборазумеваемая весть. А еже паки, яко не пользует, да и сами святии глаголют, елика знают, немощи ради человек, и яко да не продолжится слово, и будет ненавидимо, или неудоборазумеваемо от смущения, но да умеренна глаголемая будут по словеси Богослова: сего бо ради днесь тойже и о тойжде вещи иная глаголет, и утре иная: и несть сие разногласие, аще бы имел разум, или искус слышатель глаголемых. И паки: ов убо сия глаголет, ов же ина о томжде глаголе Божественнаго писания: зане многажды и сия и оная Божественная благодать дарова по времени и устроению человек. Сие точию есть искомое, да по Божественному намерению совершается бываемое, или речется глаголемое, и яко да имать свидетельство от Божественных писании, яко да не услышит от апостола: анафема да будет{Гал. гл. 1, ст. 8.}, аще другое благовестит вне Божественнаго намерения, или выше естества вещей, аще бы и ангел был, якоже глаголет великий дионисий, антоний, и исповедник ма_ксим. Сего ради глаголет златоуст: Не еллином отроцы предаша нам сия, но святое писание. Несть же разногласие, (с. 740) еже глаголати писанию о некоем, яко не узре вавилона во время пленения{Иезек. гл. 12, ст. 13.}. И паки на другом месте, яко пресели в вавилон с прочиими. Обретает во благоразумно чтущий в другом месте писания о том, яко ослепиша его, и сице взяша пленника: и наконец вниде убо в вавилон{Иерем. гл. 39, ст. 9 и 7.}, якоже рече един о нем: и не виде сего, якоже рече другий. И паки нецыи от неискусства глаголют, яко послание ко евреем несть павла апостола, ниже едино слово святаго дионисиа от других его словес: но аще кто вонмет, в самых словесех обретает истину. Ибо святии аще убо естественна есть вещь от разсмотрения, сиречь естественнаго разума, то есть от видения сущих, явно яко творений, от чистоты ума бываемыя, и со всяким блюдением глаголют разум Божий, и писания испытующе, якоже рече златоуст о хотящих обрести от металлов земли злато, и како тончайшия жилы изобретают, да не иота едина, или едина черта погибнет{Матф. гл. 5, ст. 18.}, якоже глаголет Господь. И иота убо десятое есть писмя, глаголемая же черта есть продолговата, еяже кроме не может писати право. И сия убо о вещех, яже по естеству рекошася. Егда же паче естества вещь чувственная, или умная бываема, и глагол писанный прозрением и откровением познавают, аще дается им разум о сем от святаго Духа. Аще же негли не дается, но к пользе неоткровенно пребывает, не срамляются глаголати истину и исповедати человеческую немощь, внегда глаголати, не вем, Бог весть{2 Кор. гл. 12, ст. 3.}, по словеси апостола. И якоже глаголет соломон: Трех не разумею, и четвертаго не вем{Прит. гл. 1, ст. 18.}. И златоуст паки: Аз не вем, но аще бы и неверна мя нарекли еретицы, да нарицают и юрода. И просте, сии иже сугубую премудрость имут, юже свыше премудрость предпочтоша, употребляху же и внешнее наказание премудре, во умеренном блюдении апостольскому повинующеся (с. 741) правилу, яко да не в безмерных похвалятся, якоже оные египтяне, ругающеся простому речению апостола варнавы, не разумеюще, яко глаголы вечныя жизни имеяше проповедь его, якоже глаголет писание климентиево. Ибо мнози сие творим, егда услышим коголибо глаголюща другое речение, и осклабляемся, аще бы и премудр был он во своем языце, и о страшных глаголал таинствах: но сие убо от неискусства бывает. Отцы же произвольне писаша и просте по времени, и по человеком, к нимже писаша. Якоже глаголет святый григорий нисский, похваляя святаго ефрема, яко премудр сый написа просте, и яко многоискусен сый в догматех с удивлением рече, како склеи искусне листы еретических книг детоумнаго онаго еретика, и како он от гордости не могий принести срама, лишися жизни. Паче бо естества есть святое смирение, и не может его имети неверный, но противу естества вменяет, якоже глаголет великий дионисий о сицевых, пиша ко святому тимофею, яко древним противу естества видится воскресение мертвых, мне же, и тебе, и истине не противу естества, но паче естества есть. И сие ради нас токмо, ради Бога же ниже паче естества, но естественне: повеление бо Божие естество того есть. Отцы же смирение паче делом и словом лобызают, якоже написавый в главизнах о старчестве, аще и епискп сый, и Христа ради изгнан: глаголет бо о рубище некия девы, яко взях сие аз, да благословлюся. И святии отцы дорофей и кассиан, премудри суще, писаша просто. Сие же речеся, яко да не мнит кто, яко от гордыни писаша нецыи высоко, или паки от неучения, инии просто: но яко ум убо обоих един есть, и от единаго святаго Духа даруемь: намерение же бе к пользе всех. Зане аще бы писали просто вси, и никто бы вышшими когда восползовался ни во чтоже бы вменял сия, за простоту речи. Но ниже паки кто простейшими воспользовался бы, аще бы вси высоко писали, от еже не разумети силы глаголемых. И имеяй убо искус (с. 742) зрения писаний, познает яко ум простейшаго глагола писания, и по превосходству премудрейшаго, един есть, и ко еже спастися человеку устроен. Сего же непричастен сый множицею соблажняется, не разумея, яко вельми содействует вышшее учение, егда будет колесница яже свыше премудрости Духа. Зане ова убо разумения светлая, ова же силу словесе подают, аще бы имела мудрость твердую, и целомудрие сообитающее, имже и боится неразумия и еже паче мудрствовати, но мудрствует во еже целомудрствовати{Рим. гл. 12, ст. 3.}, по словеси апостола. Якоже убо аминь, глаголемое, во евангелии, еже от луки воистинну: твердое есть слово, утверждая, яже прежде его глаголемая. Тако и мудрость твердый разум есть, могущий хранити истину. Аминь бо являет пребывание новыя благодати, темже бо и во ветсем завете отнюд не обретается, зане прообразование бе, в новой же благодати всюду глаголется, за еже пребывати той во век, и в век века. _О великое ныне, и двадесять четвертое. Настоящее слово чувствие сердцу подает, Да увесть кийждо полезное. Ныне же начало, благослови отче. %(Слово 24.%) _О коликия бы хотех имети слезы, егда от части вижду самаго себе! яко аще бы не согрешал, от гордости возношуся: аще согрешу, и возмогу видети, от неискусства смущаюся и во отчаяние прихожду: аще же к надежде прибегну, паки гордость приходит: аще же плакати буду, во мнение ми бывает, и аще не восплачу, паки страсти приходят. Жизнь моя, смерть, и смерть лютейшая страха ради муки. Внимание мое, искушение ми бывает, и невнимание погибель. Приложивый разум, приложит болезнь{Екклес. гл. 1, ст. 18.}, глаголет соломон. Недоумею и изступаю, и (с. 743) не вем что творити. Аще же негли вем, и не творю, ко осуждению ми бывает разум. Увы мне! что изберу? Вся ми от неведения противна показуются, и не могу избрати лучшее что от сицевых. Не обретаю же сокровенныя добродетели и премудрости во искушениях: зане не имам терпения. Но удаляяся от безмолвия ради помыслов, обретаю вне страсти во искушении чувствами. Пост аще имети восхощу и безмолвие, обретаю мнение и немощь препятствием. Ям и сплю безмерно, во еже согрешати прихожду неволею. От всех удаляюся, и бегаю страшася греха, и уныние паки разслабляет мя, аще и вижду многих за таковыя брани и искушения венцы приемлющих, зане имут извещенную веру, еюже Божественный страх прияша, и страхом прочиих добродетелей достигоша делания. Аще во имел бы веру и аз якоже и они, обрел бы страх, имже благочестие, по словеси пророка, и ведение приял бы, от негоже крепость и совет, и разум и премудрость Духа бывают{Исаии гл. 11, ст. 2.}, пребывающим в Бозе безпечно, и упражнении в Божественных писаниях с терпением, имже вся горняя же и дольняя равна бывают. Егда бо некая страсть в добродетель преобразуется, время и искус известну творити обыче. Егда же паки добродетель к страсти уклонялася бы, время и искус различати обыче терпением. Аще сие не от веры раждается, никакоже добродетель имети может. В терпении вашем стяжите души ваша{Луки гл. 21, ст. 11.}, глаголет Господь. Создавый наедине сердца человеческая{Псал. 32, ст. 15.}, якоже глаголет _псалмопевец. И от сего явствует, яко наедине зиждется сердце, сиречь ум терпением находящих. Веруяй бо, яко имать другаго некоего невидимо окормляюща жизнь его, когда повинется своему помыслу глаголющу, сего хощу или сего не хощу: сие добро, или сие зло. Аще убо имать кого окормителя чувственна, должен вопрошати во всякой вещи и ушима (с. 744) приимати ответ, и делом исполняти глаголемая. Аще же не имать кого, имать, по словеси евхаита, Христа. И молитвою убо от сердца, вопрошати его, от веры же надеятися ответа делом и словом, яко да не сатана, немогущий делом сотворити, отвещает словом, преобразуя себе окормителя быти, и терпения неимущих к погибели привлечет. Тщатся бо от неразумия приимати, яже никогдаже подаются им, яко един день пред Господем, яко тысяща лет, и тысяща лет, яко день един{Петр. гл. 3, ст. 8.}. Имеяй же от терпения искус вражиих козней{Рим. гл. 5, ст. 4.}, по словеси апостола, творит борется, и течет в терпении, яко да постигнет, и возможет рещи не бо умышлений его не не вемы, то есть, сокровенных его козней многим неведомых. Ибо глаголет, преобразуется во ангела светла{2 Кор. гл. 11, ст. 14.}, и не чудо. Понеже и возницающияся от него в сердце помыслы являются неискусным аки помыслы правды. Сего ради добро еже не вем, яко да ниже яже от ангела глаголемым не верует, ниже яже от врага по ухищрению бываемым верует: но да удаляется терпением обоих стремнин, и да ожидает делом быти ответу чрез многия лета невольне, тому неведущу. Якоже рече некто о зрении сущих, сиречь тварей Божиих, дондеже бы доспел в пристанище некое, сиречь, деятельный разум, и егда бы видел сей пребывающ многа лета, тогда бы навыкл, яко воистинну услышася, и ответ приял невидимо. Сиречь, молится кто о победе борющих его страстей, и словеси убо не слышит, или образа прелести не зрит: но аще бы иногда и был сей во сне, или чувственне, отнюд не верует. По неколицех же летех видит брань ону побеждаему от благодати, и разумения некая влекущая ум во смирение и в познание своея немощи, и ниже сице верует, но ожидая многая лета, бояся, да не како и сие крадение есть, якоже глаголет златоуст о апостолех, яко сего ради рече (с. 745) Господь к ним прискорбная оная, и присовокупил: претерпевый же до конца той спасен будет{Матф. гл. 10, ст. 22.}, яко да николиже безпечальны бывают, но да подвизаются от страха. Ибо не пользуется кто от других добродетелей, аще бы и на небеси жительствовал, аще бы имел гордыню, еюже диавол, и адам, и другие зело мнозии падоша. Сего ради никогдаже должен ктолибо отвергати страх, дондеже во пристанище совершенныя любве не доспеет, и не будет вне мира и тела. Сицевый бо не оставляет страха волею, но от великия веры, творящия ум безпечен о жизни и смерти телесе, приходит в чистый любве страх: о немже глаголет великий афанасий, к совершенным человеком: яко не бойся Бога яко мучителя, но бойся о любве его, да не ради согрешений точию боятися, но и за еже любиму быти и не любити, и благодетельствовану быти недостойне. Яко да страхом сицевых благ привлечет душу в любовь, и будет достоин бываемых и быти имеющих ему благодеяний, благоразумием своим к благодетелю, и от чистаго страха любве в вышеестественное приходит смирение. Зане елико бы творил благо, и елика претерпел бы лютая, никакоже мнит яко от своея крепости, или разума имать еже терпети, или еже невредиму быти душевне, или телесне, но от смиреномудрия разсуждение прият, имже и познавает яко творение Божие есть и яко ниже благо может творити от себе, ниже хранити сие бываемое от благодати, и ниже победити искушение, ниже претерпети своим мужеством, или мудростию. И от разсуждения приходит в частный разум вещей, и начинает зрети умне вся сущая: и словеса сих не ведя, желает учителя, и не обрет сего, за еже быти тому невидиму, ниже паки приемля коголибо во образе, аки навыкнув сему от разсуждения, или аще и не свидетельствовано ведение, пребывает недоумевая. И от сего вся бываемая, и от себе поучаемая ни во что вменяет, зря (с. 746) пред собою толикое множество падших человек, по мнозех трудех и разумех от адама и прочиих. И како слышит и ничесо не разумеет глаголемых в Божественных писаниях, начинает слезы испущати от разума сего, сиречь, еже ведети, яко воистинну не весть, якоже подобает. И воистинну чудо, како мняйся ведети что, не у что разуме{1 Кор. гл. 8, ст. 2.}. И еже мнит имети, возмется от него{Матф. гл. 13, ст. 12.}, глаголет Господь. За еже мнети, и не имети сиречь. И сей мняйся быти безумен и неразумен, немощен же и невежда, и сего ради плачет и рыдает от еже мнети прияти, яже не имать благоразумием. Смирение же раждается убо от многих добродетелей, она же раждает совершеннейшая: подобне и разум, благодарение, и молитва, и любы: зане добродетели сии присно возрастают. Смиряется сиречь кто, аки грешен, и плачет, и от сего воздерживается, и претерпевает вольне и невольне бываемыя скорби, от бесов же и от человек подвига ради ко искушению веры, яко да явится, на Бога ли имать надежду, или на человека, или на свою крепость и мудрость. И искушен быв терпением, и еже оставити вся на Бога, приемлет велию веру, юже глаголет Господь: Прииде Сын человеческий, убо обрящет ли веру{Луки гл. 18, ст. 8.}? и сею верою приемлет победу над супостаты: и сию получив, познавает свою немощь и неразумие, от Божия силы же и премудрости на нем бываемыя. И начинает во смирении души благодарити, и трепещет бояся, да не како паки якоже прежде в преслушание Божие впадет. И от чистаго страха, без греха бываемаго и благодарения, терпения же и смирения, егоже удостоися от разума, начинает уповати по благодати милость стяжати: от искуса же бываемых на нем благодеяний, чает, и боится, да не како недостоин обрящется таковых даров Божиих: и отсюду возрастает в смирении и молитве от сердца. И елико возрастают сия со благодарением. приемлет разум (с. 747) вящший. И сице от разума в страх, и от страха в благодарение и в разум о сих приходит. И отсюду любит благодетеля естественне, и с радостию желает угождати ему в разуме яко должник, и абие возрастает в разуме, и зрит со особенными благодеяниями и обдержительная. О нихже благодарити не могий плачет, и паки чудяся благодати Божией утешается. И овогда убо имать приболезненныя слезы, овогда же паки от любве слаждша меда слезы изливает духовною радостию, яже от неизреченнаго смирения бывает. Егда во истине желает всякия воли Божия, и ненавидит всякую честь и упокоение, и имать себе меньша всех, и отнюд не вменяет пред кемлибо равна себе, но паче должника Богу, и всем человеком. И сего ради почитает искушения, и скорби, велико благодеяние, радость же и упокоение, тщету многу, и от всея души желает ведети, откуду та приходят. И сих боится, аще и от Бога бывают ко искушению. И сущу ему во слезах сих, начинает ум приимати чистоту, и приходит в первое свое устроение, то есть во естествен разум, егоже погуби от любве страстей. Сей бо от некиих мудростию глаголется, за еже зрети уму вещи, якоже имут естества. И паки от некиих глаголется разсмотрение, за еже познавати сего достигшему часть некую сокровенных таин, сиречь намерение Божие в Божественных писаниях предлежащее и во всяком творении. Раждается же сие от разсуждения, и может разумети словеса чувственных и умных: и сего ради глаголется зрение сущих, сиречь тварей. Но сие убо естественно есть, и от чистоты ума бывает. Аще же кто в прозрение приити сподобился бы к общей пользе, сие паче естества есть. Зане един Бог предведает вся во всех, чесо ради сотвори куюждо вещь, или слово Божественнаго писания, и по благодати дарствуется достойным еже ведети. Яко зрение убо тех чувственных и умных творении глаголемая мудрость, разсмотрение и разум естественный есть, яко прежде (с. 748) бе во естестве, но страсти помрачиша ум, и аще не деятельною добродетелию, Бог отимет страсти, не может зрети. Прозрение же не сице, но благодать есть и паче естества. Обаче и оно кроме Бога не бывает, аще и естественно есть. Понеже и еллини многая умыслиша, не обретоша же намерения Божия в тварех, якоже глаголет великий василии, но ниже самаго Бога: зане не имеяху смирения и веры авраамли. Тогда бо верен глаголется ктолибо, егда бы веровал от видимых невидимым. А еже веровати тому видимым, не верует учащему его или проповедующему. Сего ради ко искушению веры бывают искушения убо явная, заступления же сокровенная. Яко да верный по престатии искушения терпением обрящет разум, и от сего весть, яже не ведяше, и яко благодетельствуется, и плод творит смирения, и любовь к Богу же, яко благодетелю, и к ближнему угождения ради Божия: и естественне вменяет сие долг, имже и заповеди хранити желает. И страсти убо ненавидит яко врагинь, тело же презирает, аки препятием почитая безстрастия и разума Божия, сиречь премудрости его сокровенней: и воистинну сокровенна есть. Зане убо побеждаяй премудрости мирския, и питаяйся, и имеяй упокоение мира сего, и славу, является сея друг: Божия же премудрости противными сим подвизается ея друг, сиречь, вельми труждаяся и воздерживаяся, и терпяй всякую скорбь и безчестие царствия ради небеснаго. Зане ов убо видимым благим, и вышшим учениям, и царем приближитися желает, и сего ради множицею терпит, ов же Христовым страстем состраждет, да той убо зде имать надежду, аще убо возмогл бы держати сию, зане привременна суть и неудобь улучаема. Сия же зде убо от очес неразумных крыется, глаголет Божественное писание, является же в будущем веце, егда сокровенная явна будут. Не точию же сия, но и ко утешению плачущим зде разум сокровенных, по словеси златоуста, дается, сиесть умозрение Божественных (с. 749) писаний, и тварей. От веры бо раждается страх, от негоже плачь, имже смирение, и от него разсуждение, и от сего разсмотрение, и по благодати прозрение. Разумный же отнюд не должен составляти свое разумение, но хощет присно имети свидетельствующее Божественное писание, или естество вещи. Аще же не имать сих, несть истинен разум, но лукавство и прелесть, якоже глаголет великий василий о звездах. Яко убо Божественное писание мала некая именует, еллини же заблуждая многа имена глаголют. Зане убо намерение Божественнаго писания есть сие, яже могущая спасти душу, и открыти некиим таинства Божественных писаний, и словеса сущих, сиесть намерение, егоже ради каждая вещь бысть, ко еже просвещати ум в любовь Божию, и познавати величествие его, и неизреченную его премудрость и промысл от попечения его о тварех. Яко да от сего разума боится преступления заповедей его, и свою немощь и неразумие познает: и отсюду смиреномудрствует и любит Бога, и не презирает заповедей его, якоже непричастнии по действию разума его. И паки скрывает от него некая от таинств, яко да желает, и негорделив будет, якоже адам: и вне обрет его враг, вовлечет его во свою злобу. И сице убо приключается с добродетельными, неразумных же искушениями устрашает, ко еже уклонятися от согрешения, телесными же благодеяниями укрепляет, ко еже не отчаяватися. И сия убо безпредельною своею благостию присно творит Бог, яко да спасет всех, и от сетей диавола избавит, или подавая или удерживая от нас благодеяния, и разумы, и к благоразумию коегождо подает дарования и разумения. Такожде и Божественное писание сокровенно сотвори, и разумеваему быти некиим к пользе по произволению чтущаго. Намерение же внешних мудрецов не бе тако, но кийждо имеяше тщание ко еже победити другаго, и показатися мудрейшим. И сего ради не обретоша они Господа, но ниже по примеру оных творящии, (с. 750) аще негли и много трудятся: яко не трудом, глаголет лествичник, но смирению и простоте является Бог, верою, сиречь, зрением писаний и тварей, о нейже глаголет Господь: како можете веровати, славу друг от друга приемлюще{Иоан. гл. 5, ст. 44.}? и прочая: сия же есть великая вера, могущая всякое попечение возложити на Бога, юже апостол нарицает основание{1 Кор. гл. 3, ст. 11.}: Лествичник же матерь безмолвия: и святый исаак, веру видения и дверь таинств. Имеяй бо сию, безпечен есть во всех, якоже святии вси, иже и самая имена имут подобная, якоже древле праведнии: петр убо твердости, павел же упокоения, иаков запинатель, яко запен велиара: и стефан убо проименован есть неувядаемым венцем, афанасий же безсмертным, и василий царствием, и григорий убо Божественным в премудрости, сиречь в Богословии, златоуст же многоценной вещи и многовожделенной благодати, и исаак оставлению: и просте рещи, якоже в ветсем, тако и в новом завете, подобная имена суть. Ибо адам четырем странам соименит есть. Аз убо (<::греч>анатоли<::слав>) восток. Добро же (<::греч>диси_с<::слав>) запад. Аз (<::греч>аркто_с<::слав>) полунощь. Мыслете (<::греч>месемвриа<::слав>) полдень. И паки человек по тогдашнему речению, сиречь сирскому, огнь именуется по подобию естества. От единаго убо человека весь мир бысть, якоже и от единыя свещи, елики хощет кто возжигает иныя, и оная первая неоскудеваема есть. По смешении же языков, ов убо от забвения, еже имать человек, словопроизводствует, ов же от иных своих учений: Еллин же паки от еже горе зрети, словопроизводствует человека. Но собственне его естество, слово есть: темже и словесен глаголется, аки свойство он имеет сие един. В других бо именованиях своих, имать иная творения соимянующаяся ему. Сего ради долженствуем оставити вся, и слово яко словесни предпочести, и словеса словом согласовати Божию слову, (с. 751) яко да от него вместо словес, словеса духа святаго прияти сподобимся в нынешнем веце, по глаголемому: Даяй молитву молящемуся{1 Цар. гл. 2, ст. 9.}, сиречь молящемуся добре телесною молитвою, дает Бог умную молитву: и пребывающу в сей со тщанием, безвидную и невоображенную от чистаго страха Божия. И паки сию добре творящу, видение тварей, и от сего восхищение ума дарует к Богословию и благому действу будущаго от всех упраздняющемуся, и в том поучающуся делом же и словом, а не слухом единем. И тако разум аще убо невольне и к смирению ведет имущаго сей от срама, и яко имать сей не по достоинству, и аки вреда отвращается смирения ради, по словеси лествичника, аще и Богом негли дан бы был, благо бы имел. Аще же яко некто от ефиоп трезубцем исторжен, _о беды! како име сей имя велико, и толико любимь бяше от человек, якоже всем рыдати о его смерти, и аки за тщету велику вменяти лишение его. Но гордости ради, юже сокровенну имеяше, слышал от высоты сия зряй: не упокойте его, яко не упокоил есть мя един час. Увы! от всех свят именуемь, и яко молитвами его надеяхуся спастися мнози от многообразных искушений: тако получи конец ради возношения. И понеже ради сего бе вина, всякому всюду явна. Аще во был ин грех, не бы возмог утаитися, но ниже на всяк час сего творити. Аще же ересь бы была, на всяк убо час еретик прогневляет Бога своею хулою в разуме, обаче ниже сия сокровенна отнюд бывает. Но по смотрению Божию открывается ко исправлению имущаго ю, аще бы восхотел обратитися, аще же ни, к утверждению прочих человек. Сего ради сие едино высокомудрие самоугодием может от всех утаитися, еще же и от самого имущаго сие. Аще не попустится пасти во искушения, от нихже приходит душа во обличение, и познавает (с. 752) свою немощь и неразумие. Сего бо ради ниже един час имеяше Дух святый упокоение во окаянней душе оной, яко присно сей помысл имеяше: и радовашеся о нем аки о некоем исправлении, темже и омрачися якоже беси. За еже не показыватися отнюд грешащим, негли питаше едину страсть вместо прочиих, и довлела сия демонам, яко могущую место наполняти прочиих зол, якоже глаголет лествичник: не аз же сие разсуждение и зрение обретох сея вины, но от святаго старца слышав, написах. Якоже рече о святем павле препростем, яко сего ради не услыша бес абие еже изыти из человека, за еже рещи ему великому антонию: Авво павле! изжени духа нечистаго от юноши сего, и не сотвори абие поклона, но преслушав некиим образом противу рек: ты же что? и внегда услыша, яко аз несмь празден, тогда послуша. И сего ради рече блаженный старец, яко не изыде абие бес, но по еже много трудитися. И праведне. Не точию бо, яко Богоносец веруется старец, но и свидетельствует еже ногоумовение, и моисеево противоречие, и пророка ищуща от некоего ранена быти, сего ради повесть речется зде. Царь некий повествуется в писании мучительски управляти царством, человеколюбец же Бог не терпя его мучительства, повеле идти пророку и обличити онаго царя. Он же свирепость того ведая, не хотя просте идти, да не како узрев его издалеча, и разумев, еяже ради вины прииде, отженет того, и не возможет пророк обличити его: или паки начен глаголати, от Бога моего послан есмь ради твоея свирепости, не вонмет глаголемым: но ухитрися в сем, да аки от некоего ранен будет. и окровавлен приидет аки порицая, яко да от сего искусне преклонит царя, и услышати глаголемая сотворит. И теча обрете некоего при пути имуща секиру, рек к нему: Тако глаголет Господь, возми твою секиру: и удари во главу мою{3 Цар. гл. 20, ст. 35.}. Он же благочестив сый рече: Никакоже (с. 753) господине мой, Божий есмь аз, не возложу руки моея на помазанника Господня. И рече пророк: Тако глаголет Господь: понеже не послушал еси гласа Господня, да приидет лев от пустыни, и снест тя{3 Цар. гл. 8, ст. 36.}. Сие бо не бе гнев, да не будет: но к пользе многих бысть, и яко достоин бе благий оный человек, да не умрет просте, якоже прочии от человек: но яко да по словеси Господню снестся от зверя, и венец горькою смертию восприимет. Якоже глаголет в словесех о старчестве о четырех старцех сотворших согласие, и како моляхуся преставльшияся о Христе, яко да снеден будет служай брат их от льва, блуда ради, егоже сотвори, и не услыша их Господа, но суди услышати безмолвника молящася о нем, да отступит от него лев{Зри слово в прологе иулиа в 6 день.}. Таже обрет пророк другаго послушлива, рече ему: Тако глаголет Господь, возми твою секиру, и удари мя во главу. Он же, тако глаголет Господь, слышав, безразсудно удари во главу пророка своею секирою{3 Цар. гл. 20, ст. 37.}. И пророк, якоже моисей некогда, рече к нему: Благословение Господне на тебе, яко послуша гласа Господня{2 Моис. гл. 32, ст. 29.}. Понеже ов убо от благодати многия устыдеся пророка, и не послуша, якоже апостол петр на умовении{Иоан. гл. 13, ст. 8.}: ов же безразсудно послушание соверши, якоже народ моисеа послуша, внегда убивати друг друга{2 Моис. гл. 32, ст. 27.}. И в откровенном писании слушаяй Божия хотения, лучшее творит: имать бо мудрейшее и праведнейшее естественнаго разума, еже паче естества повеление Владыки естества: преслушаяй же меньше творит, яко имеяй своя мнимая добрая праведнейша Божиих. В сокровенном же не тако, но к намерению послушания, или преслушания: иже бо имать намерение угождати Богу, оный есть лучшее творяй. И в откровенном убо является Бог негодуяй на преслушающа, и благословляяй слушающа: в сокровенном же не тако, но якоже речеся, по (с. 754) зрению естественному праведни бяху оба, и блази прилучишася: зане по Бозе бе и намерение обою. И сия убо тако. Пророк же пришед к царю, и став пред ним рече: Избави мя _о царю, грядуща бо мя усрете некто на пути и уязви мя во главу{3 Цар. глава 20, ст. 39.}. И царь зряй кровь и язву, разярися по обычаю своему, обаче не на винна, но паче мня, яко иного некоего судити имать, а не себе, отвеща на сотворшаго сие беззаконно. Пророк же получив, чесо надеяшеся, глаголет: Благо рекл еси, _о царю, сего ради тако глаголет Господь: раздирая раздеру царство от руки твоея, и от семене твоего, яко ты еси сотворивый сия. И от сего исполни пророк пророчество, якоже хоте, и искусне сотвори царя внимати глаголемым от себе, и отиде славя Бога. Таковыя убо души бяху пророков любящия Бога, и хотения его паче творити тщащияся от Боговедения, и достоит. Познаваяй бо совершенне путь некий и художество, со всяким усердием и удобностию проходит его, и другим непогрешительне показует путешествие, или таинства искусства и разумения, аще сам и млад негли возрастом и прост бы был весьма, онии же многолетни суть и премудри в других учениях. Пророцы бо, апостоли и мученицы не научишася Боговедению и премудрости от слуха, якоже мы, но кровь даша, и прияша дух, по глаголемому от старец: даждь кровь, и приими духа. Сего ради и отцы вместо мучения чувственнаго, совестию мучишася, имуще вместо смерти телесныя, юже по произволению, яко да победит ум плотская хотения, и царствует во Христе Иисусе Господе нашем, емуже слава и держава, честь и поклонение, ныне же и присно, и во веки, аминь. Конец петра дамаскина трудов: Богу же благодарение.